Дочь часовщика

Он слегка потянул ее и Аврора поднялась на ноги. Посмотрела в синие глаза. Как жаль, что вся та магия, которую она ощущала всего лишь действие приворота.

– Я не могу открыть вам личность заказчика. И обязан взять с вас клятву, что вы не расскажете никому о том, что видели и слышали.

Аврора понимающе кивнула. Магическая клятва. Она позволила ему краской начертать ей на запястье знаки, обозначающие молчание. Она заметила, что у него сотня потайных карманов в сюртуке, на первый взгляд таком обычном и невзрачном.

– А вы экипированны, профессор.

Он спрятал пузырек с краской в карман и загадочно улыбнулся.

– Профессия обязывает.

В конце недели им обычно давали один свободный от занятий день. Катерина всегда тратила его на сон. Или без дела валялась в постели.

И сегодня с утра тело привычно ломило после спортивных издевательств тренера-гнома.

Она пробежала пальцами по плечам и рукам. Мышцы укрепились, налились силой.

Хорошо ли это? Она не знала. Тетушка Серафима всегда говорила, что тело у женщины должно быть полное, мягкое, белое. А не смуглое и сильное.

Катерина с трудом перетащила к себе с прикроватного столика мощный том про Инквизицию.

Половину она уже осилила, но остальное читать нервов больше не было. Просмотрит бегло и хватит с нее. Истории тут записаны леденящие. Лучше такое и не знать.

Но вкратце получалось, что те маги, которые по уставу живут, служат добру, с Инквизицией никогда не сталкиваются. А кто против устава идет и на сторону зла переходит, тех Инквизиция излавливает и казнит. Что, впрочем, Катерина и так уже поняла.

Но бывают случаи, когда магу удается от Инквизиции ускользнуть. Такие подаются в Бездну. В мертвых землях царит вечный холод, а несчастные грешники пребывают в вечной темноте. А посередине Бездны стоит гора. Подняться туда немыслимо. Только избранные вершины достигают. Там – жерло потухшего вулкана и вход в Тартарум. Он еще страшнее Бездны будет и беснуется внутри него белый огонь. И не дай Древо в него попасть.

Хотя Виви говорит, что темная и белая магии не так уж и разграничены. И творят все, хоть тот же Разведов, хоть князь, что душенька пожелает.

– Павел Андреевич мне все уши прожжужал, что маг не имеет права, – возражала ей обычно Катерина.

– Не имеет права попасться, – смеялась Виви. – Этот Авдеев тебе не все рассказывает.

Хорошая все таки Виви, не злобная. Неужели правда шпионка?

Катерина отложила книгу. Бросила взгляд на стопку более хилых томиков. Прочла она и про Тартарум, и про устав, и про оборотней. Но книг в библиотеке слишком много, а времени мало. Хрустов иногда неделями копается, чтобы нужные ему сведения обнаружить.

Даже Авдеев к нему обращается, когда в информации нуждается. Недавно вот целый час о чем-то шептались с Хрустовым в библиотеке.

Сам Авдеев с Катериной в последнее время держится холодно и даже уроки приостановил. Обиделся может? Но ведь заслужил и пощечину, и все сосульки, которыми она в него кидалась. Катерина задумалась. Нет, она никогда его не простит за то, что он с ней так обошелся. Она ведь поначалу поверила, что ее в любовницы толкают. И чуть в этот момент не умерла от стыда и обиды. Но Авдеев прав в другом. Хватит быть размазней. Раз и семья отказалась, и жених, и податься некуда, пора принять свою силу и начать всерьез учиться. И тогда уж, когда она встанет на ноги, Авдееву возле нее места не найдется.

Минуту слабости в его объятиях Катерина вспоминала со стыдом. И как он мог? Ведь он с Виви имеет отношения. А она еще и впечатлилась. Катерина снова начала злиться и кончики пальцев тут же занемели. А если рассердиться еще сильнее, мороз поднимется до самого локтя. Научиться бы только его контролировать.

Ощущение, что больше не трясешься запуганным зайцем, грело. Ну, может быть, еще чуть-чуть и трясешься, но совсем капельку. И вот еще вчера вечером в окно заглянул упырь. Белесый, лысый, с почти белыми глазами. Наверняка, граф Орлук. Она выставила щит, как тогда, против Авдеева. И упырь сгинул. Надо будет князю рассказать.

К двенадцати Катерина все таки спустилась в кухню к гномам. Там ей сразу накрыли на стол и понаставили вкусностей. Любила она гномьи сплетни послушать. Они обо всех все знают и рассказывают интересно, с подробностями. Разговор зашел и о Деве гор.

– В книгах о ней я ничего не нашла, – сообщила Катерина тетушке Дженокри. – И Хрустов найти не может.

– Она от людей таится, – ответила тетушка, хитро прищурившись. – Не доверяет людской породе.

– А барсам?

– В мужьях у нее барс был, – вздохнула тетушка. – Но помер.

– А разве у дев бывают мужья? – удивилась Катерина.

Тетушка весело рассмеялась.

– Девой ее кличут по старой памяти, но был у нее муж. И дети были. Но разбрелись ее отпрыски по белу миру. А дева Проклятый бор хранить осталась.

Катерина закашлялась.

Не так уж и хорошо она его хранит. Вот упырей развела.

Тетушка будто ее мысли прочла и степенно пояснила:

– Так древняя она уже. Силы той у нее нету. Умирает Дева.

– И что же будет, когда она умрет?

– Погибнет бор, станет частью Бездны, – грустно ответила тетушка.