Дочь часовщика

– Тавернье настаивает на личной встрече с вами, ваше сиятельство.

Князь задумался.

– Хорошо. Я выделю ему время. Но, если окажется, что Тавернье потревожил меня понапрасну или по пустякам, вы потеряете должность, Герман Семенович.

Гюнтер побледнел.

– Он показал письма, ваше сиятельство. Я не мог игнорировать подпись его величества Эдуарда.

– Вы свободны, – махнул рукой князь.

Министр, униженно кланяясь, выбежал за дверь.

Князь устало посмотрел на Авдеева.

– Какое лишнее беспокойство. Но наши подозрения подтверждаются. Волки мутят воду. А этот Эвершем... Он же завербовал Виви?

Авдеев кивнул.

– Что-то готовится масштабное и нас хотят втянуть. Вампиры – фон, обманка для отвлечения внимания. Не удивлюсь, если сам Волк и выкинул этот гроб с женщиной. Лина все время видит ее в своих снах. Называет девой с черными косами. Не жена она ему, Пауль.

– Посмотрим, что расскажет лурдец.

– А вы что же, едете сегодня?

– Хочу немного дальше, к границе заглянуть.

Князь неразборчиво хмыкнул. А Катерина в панике подскочила на ноги. Они поедут к границе?

Авдеев посмурнел и подошел к ней.

– Что с вами? На вас лица нет.

– Мы в одиночку в самое пекло полезем?

– Пришло время вас испытать, Войнич. Снежная говорит, вы уже все лужи во дворе заморозили.

Катерина по глупости не уловила иронии и спросила серьезно:

– А если мы погибнем?

Он взял ее за плечи, повернул к выходу и вытолкал в коридор.

– Не погибнем. Вы нас защитите.

– Это не смешно, Павел Андреевич!

Но он уже прошел вперед и Катерине пришлось бежать за ним.

Выдалась на удивление хорошая погода. Снег не валил, как обычно, не переставая. Зимнее солце золотило одетые снегом ветки и белую бесконечную гладь. Даже щебетали птицы – снегири и синицы. Лес в этой части Проклятого бора жил полной жизнью и совсем не напоминал пустую ледяную чащобу вокруг Заставы.

Светлое настроение передалось и Авдееву и он улыбался, щурясь на солнце.

Ехали они медленным шагом, не торопясь.

– Мы с князем уже тьму их положили, – говорил Авдеев. – Передвигаются они небольшими отрядами. Но основная опасность сконцентрирована в Полыни. Оттуда они и лезут.

– А мы к границе едем? – спросила Катерина.

Он повернулся и посмотрел на нее с удивлением, потом вспомнил, как в кабинете князя ее стращал.

– А? Нет, нет. Зачем нам туда. Мы к горам едем. Вы же спрашивали о Деве гор.

Катерина ничего ему не ответила. Но сюрпризу обрадовалась.

– Как хорошо тут, – воскликнула она радостно. – Вот бы почаще бывать на свежем воздухе.

– А вам утренних спортивных занятий не хватает? – усмехнулся Авдеев.

– Не хватает. Погода все время капризная, а в Академии у меня клаустрафобия начинается.

– У вас клаустроофобия? – Он сразу нахмурился. – А почему мы с князем об этом не знаем?

– Я это образно, Павел Андреевич.

Вот осерчает сейчас и все настроение испортит, подумалось ей тоскливо.

Но он быстро потерял интерес к разговору и, слегка пришпорив коня, поехал быстрее.

Они выехали из леса на открытую прогалину, заканчивавшуюся обрывом. На противоположную сторону перекинулся висячий мост, а дальше возвышались покрытые лесами горы. Лошадь Катерины заволновалась и она принялась ее успокаивать, трепать по шее.

– Гора Высокая, – тихо проговорил Авдеев.

– А нам надо через мост переходить?

– Что нам там делать, – небрежно ответил он. – Я хотел показать вам, что осталось от рудников. Так что нам вниз.

– Вниз?

– Не бойтесь, – он весело улыбнулся. – Со мной с вами ничего плохого не случится. Я знаю местность.

Он пустил лошадь вдоль края ущелья. Она ступала осторожно и спокойно. Видимо, к здешним местам привычная. Катерина поехала следом, стараясь держаться подальше от обрыва.

Вскоре показалась и, ведущая вниз, пологая дорога. Авдеев спрыгнул с коня и повел его под уздцы. Катерина тоже спешилась и погладила свою лошадку по морде, успокаивая.

– Будьте осторожнее! – предупредил он ее. – Следите, чтобы лошадь не оступилась, ведите острожно.

Они спускались в молчании и достигли бывших рудников довольно быстро. Они когда-то распологались у основания горы, но от них почти ничего не осталось. Только нагромождение камней. Лес вошел тут в свои права и засадил бывшие разработки чахлыми деревцами, засыпанными сейчас толстым слоем снега.

Но к самому подножию горы лепилось особенное дерево, гранатовое. Ветки тяжело гнулись под спелыми плодами, покрытыми тонкой коркой инея.

Авдеев присвистнул.

– Ну и дела, – протянул он удивленно. – Гранат? В Проклятом боре? Зимой?

Он привязал коня к низкой сосенке и подошел поближе. Протянул руку, но испугавшись отдернул и до граната так и не дотронулся. Катерина осталась стоять на месте, завороженная. Никогда не видела она подобного чуда. И красиво же как. Слезы непонятной радости навернулись на глаза.

– Павел Андреевич, что же это такое? – спросила она его. – Не иначе, как Дева гор дает нам знак.

Он повернулся к ней. Впервые Катерина увидела Авдеева таким озадаченным. И немного испуганным.

– Если вы и правы, то это очень странный знак, непонятный. В последний раз Дева гор нас землетрясением порадовала.

– А вы говорите нет ее, что все это сказки гномичьи.