Дочь часовщика

Он взял ее ладонь и нежно поцеловал. Электрический импульс пронзил Катерину, отозвавшись внизу живота.

Она слегка отстранилась.

– Я вас не трону, – хрипло прошептал он.

– Павел Андреевич, мне тоже хорошо с вами.

– Приятно слышать, Войнич. Я польщен, – он криво улыбнулся.

– Не смейтесь. Я серьезно. – Катерина задумалась. – А что было после изгнания Марии? Это правда, что вы ее убили?

Он шумно втянул в себя воздух и заворочался.

– Что было потом? Так случилось, что во время землетрясения погибла и моя мать. Ее муж работал в рудниках, а она ему еды несла. Князь подрал Марию, вы знаете. Но она сбежала, а этот дурак ее отпустил. Я пришел тогда в страшный гнев и за ней кинулся... и потерял контроль. Сжег ее и пол леса в придачу... Не люблю вспоминать те времена... Появилась Инквизиция и меня обвинили в убийстве... Отец помог, вытащил из их лап. Но нам с князем все равно пришлось очищаться.

Он передернул плечами.

– А потом князь возглавил Сумеречную гвардию и я за ним потянулся. Мы перебрались в Немус и сюда редко возвращались. Иногда только князь к Машеньке наведывался. Она от Марии осталась и я подозреваю, что его к ней влекло сходство с оригиналом. Ну и поместье семейное решили переделать в академию. Это Разведова была идея.

– Я совсем не пойму, что такое Машенька, – прошептала Катерина.

– И я не пойму.

– Князь знал?

Авдеев помолчал, а потом неохотно ответил:

– Я могу поделиться только своими подозрениями. Наверняка не знаю. Но вы не должны об этом нигде распространяться, Войнич.

– Я никому не расскажу, Павел Андреевич!

– Думаю, что знал. Не мог не знать. Он же телепат. Но играл с огнем. Он это любит. Ходить по краю. Мне трудно объяснить его мотивы. Я также предполагаю, что Майкова он уничтожил, чтобы прикрыть Марию. Чтобы Майков не дал показаний.

Катерина приподнялась на локте и посмотрела на Авдеева сверху.

– Но это значит, что он предатель!

– Это значит, что он псих, Войнич. Кто его знает, что он задумал. Может, надеялся своими силами с ней справиться. Но это всего лишь мои предположения.

– А он может нас тут бросить?

Авдеев снова раздражился и перевернулся на спину.

– Нет. Спите уже, Войнич.

Они лежали рядом в полутьме и Катерина с трудом сдерживалась, чтобы не дотронуться до него. Но понимала, что затем пути назад не будет. Авдеев и так дышит хрипло, вон грудь ходуном ходит. Она протянула руку и сразу же ее отдернула. А он немигающим взглядом смотрел в потолок и было совершенно непонятно, что он там себе думает.

Следующее утро не принесло изменений. Мертвые рыцари все еще стояли снаружи и отряд их только полнился.

Авдеев кривился, бормотал ругательства и метался по хижине.

– Князь все еще не отвечает? – спрашивала Катерина.

Он мрачно качал головой и уходил к очагу.

Катерина произвела смотр их запасов. Немного черствого хлеба, вяленого мяса и ягод. Но самое страшное – питьевой воды совсем мало. А ей ведь надо еще и обмыться.

Катерина долго стеснялась, но потом все же решилась обратиться к Авдееву.

– Павел Андреевич, у меня небольшая нужда... в воде... Хотела привести себя в порядок.

Он неподвижно сидел у очага и при ее словах, резко повернулся. Посмотрел на Катерину непонимающим взглядом.

– Питьевой воды очень мало, но мы же не можем совсем не купаться.

– Купаться? Войнич, что это вы придумали?

Катерина испуганно замолчала. Но он немного подумал и все таки встал, вынес из кладовки ведро.

– Старая вода, ее пить нельзя, – пробормотал он и Катерина подивилась, какой же Авдеев хозяйственный.

У него в хижине даже уборная имелась, а она думала, что мимо умертвий во двор придется бегать.

Он же тем временем подкинул дров в очаг и поставил на огонь воду.

– И я бы обмылся. После вас, конечно, – сказал он через некоторое время, заполняя нагретой водой бочку.

Катерина смутилась. Идея с купаньем показалась уже не такой удачной.

– Войнич, что вы там застыли? Раздевайтесь и залазьте в бочку. Я дам вам что-нибудь из своей одежды, переодеться.

Он зло на нее посмотрел и ушел вглубь комнаты, в кухню. Сел там к ней спиной, прямой как палка.

Катерина неохотно начала раздеваться. И хоть сидел Авдеев отвернувшись, все равно стыдно было неимоверно. А он еще и дышал как-то громко, с присвистом. А что про себя думал, даже представлять не хотелось.

Катерина, сгорая со стыда, залезла в бочку. Но мыло-то она не захватила. И мочалку тоже.

– Павел Андреевич, – прошептала она, – Павел Андреевич!

– Что вам?

– Вы забыли мне мыло и мочалку дать.

– Что вы шепчете? – крикнул ей Авдеев и встал с места.

Катерина попыталась погрузиться в бочку поглубже, но голые плечи все равно выглядывали. Он подошел с мочалкой и уставился на нее. Ей бы сейчас отвернуться или опустить глаза, но она взглянула в ответ также пристально. Они будто приклеились взглядами и расцепиться никак не могли. Проклятая слабость сковала тело, а все грешные мысли словно выплеснулись через взгляд, а он стоял, смотрел и все понимал.

Авдеев молча протянул ей мочалку, но глаза у него на секунду сделались бессмысленны.

– Спасибо, – прошептала Катерина еле слышно.

Он кивнул и отошел.