Дочь Деметры

Динамики передали низкий и хриплый голос командира исследовательского корабля — тот докладывал Адриану, что им там и не удалось починить связь, и что внеземная инфекция, которой заразился один из членов команды, на деле оказалась не серьезней простуды, но заболевший — на всякий случай — тоже помещен в карантин.

Адриан, естественно, не позволил себе выразить свои чувства, но даже Кора в своём шпионском отсеке ощутила охватившее всех облегчение. Старпом даже поднял руку с часами — компьютером поближе к лицу (рефлекторный жест — Кора знала, что шлемы скафандром тоже оборудованы связью) и доложил остальным.

Тем временем подогнали белый карантинный модуль, и восемнадцать человек экипажа (Кора считала) проследовали туда один за другим. Девушка знала, что там их возьмут в оборот спорые собратья И-Игоря — снимут скафандры, проведут дезинфекцию и оставят на двухнедельный карантин, а тем временем другие медсестры или медбратья — вояки Ареса или вышколенные десантники Адриана уже не нужны — заберут в карантин изолированного любителя гулять по чужим планетам без шлема и проведут дезинфекцию всего корабля. Потом доктор Д. Дж. Смит получит свои драгоценные образцы, исследовательский корабль снарядят в новую экспедицию на следующую планету (а, может, и на эту же), и никакой тебе инопланетной угрозы…

— Зачем столько десанта? — спросил командир исследовательского корабля, ожидая, пока всех членов экипажа разместят в карантине.

Когда последний член экипажа оказался в модуле, десант распустили, вокруг корабля забегали ремонтники в скафандрах, покрашенных в оранжевый, и атмосфера с тревожной сменилась на рутинную. Пожалуй, Коре с И-Игорем уже можно было уходить, но девушке хотелось постоять и подольше полюбоваться красавцем — кораблем.

— А как же иначе? — судя по голосу, Адриан позволил себе снисходительно улыбнуться, — у вас инопланетное заражение, вы не выходите на связь, не реагируете на сигналы. Если бы вы знали, сколько раз вас предлагали взорвать на подлете…

— Я понимаю, — вздохнул командир, — протоколы безопасности и все такое. Я рад, что капитан Зевс не всегда прислушивается к советам… старшего брата.

— Аид Кронович, — ровным голосом сказал Адриан, — действует в соответствии с протоколом безопасности.

— Брось этот тон, дружище, я знаю, что для него, как и для тебя, важнее всего безопасность, — сказал командир, отбросив официальный тон (ей — богу, Кора бы даже не удивилась, если бы он приобнял старпома за плечи). — Я знаю, как ты им восхищается.

— Не без оснований, Кел, — выдохнул старпом. — Не без оснований. К тому же я уверен, что он переживал за успех вашей экспедиции не меньше меня.

— Бесспорно, наш штурман — пример для подражания, но иногда он бывает жестоким, пристрастным и просто ужасающе консервативным.

Коре стало неловко — беседа становилась слишком уж частной. Что он точно не собиралась подслушивать, так это то, как два старых друга (а то, что Кер с Адрианом были друзьями, было видно невооруженным взглядом) перемывают косточки штурману Аиду. Она решила уйти сразу, как только командир исследовательского корабля сдаст образцы и отправится на двухнедельный карантин, и предупредила об этом И-Игоря (тот вообще вознамерился уйти прямо сейчас).

— …я более чем уверен, что он будет требовать трибунал для того бедолаги, который снял шлем… — услышала Кора.

— Ливс Лейтон, по-твоему, бедолага? — возмутился Адриан. — Из-за него вас чуть не взорвали! А если бы он заразился чем-то серьезным?..

Кора повернулась к И-Игорю, чтобы выразить свое возмущение безответственностью командира Кера, называющего дебила, снимающего скафандр на неизвестной планете, бедолагой, и тут их отсек содрогнулся, как при землетрясении, а по ушам хлестнуло с такой мощью, что у Коры ненадолго заложило уши.

Девушка бросилась к окну — исследовательский корабль дымился, но уже как-то по — другому, и дымилась дыра в стене, но не наружу, а внутрь, в бесконечные недра звездолета.

Кора с ужасом наблюдала, как отшатывается назад старпом Адриан, когда в шлем его скафандра упирается плазменная винтовка, как из карантинного модуля, уже без скафандров, выбирается вооруженный экипаж звездолета, и… и больше никого, кажется, медбратья и медсестры, которые работали в модуле, останутся в нём навеки. А те, которые были снаружи, разбегаются и падают, падают. Вокруг чьих-то тел растекаются лужицы крови — это поработала плазменная винтовка. Раскаленная плазма прожигает дыры в плоти, но её скорость так велика, что сгустки плазмы не успевают прижечь сосуды и остановить кровотечение. Вокруг тех, где орудовало лазерное оружие, нет крови, но от этого не менее страшно.