Дочь Деметры

Кора прищурилась, разглядывая изображение: Аид Кронович, молча сидящий в кресле, и негромко переговаривающиеся друг с другом четыре офицера. На одном большом экране все так же бежали строки с данными, а трёх других, плюс на экране личного компьютера Аида транслировалось изображение с посадочной платформы.

«Мне это не нравится», — холодно сказал штурман, заметив, что Адриан отослал десант и подозвал медиков.

«Кер на себя не похож», — заметил один из офицеров. — «Или я просто его давно не видел»

Штурман поднял руку с наручным компьютером, очевидно, намереваясь связаться со старпомом, но передумал.

Чуть щуря уставшие глаза в обрамлении черных теней, штурман молча разглядывал экран, рассеянно касаясь наручного компьютера кончиками пальцев, пока экраны не погасли, а голоса Адриана и Кера не сменились шипением динамиков.

Штурман попытался снова связаться с посадочным отсеком, но не смог. Потом набрал Гермеса, Ареса — никакого эффекта.

«Какие-то странные перебои со связью», — сказал один из офицеров. — «По статистике, такие перебои возможны раз в двести лет».

«Похоже на глушилку, а, штурман?» — заметил другой офицер.

«Именно», — тихо откликнулся Аид Кронович. — «Вы, двое, сходите проверьте, что там, но осторожно. И не разделяйтесь»

Двое офицеров торопливо достали из сейфа оружие (штурман сказал не закрывать) и скрылись за дверью.

Штурман встал, очевидно, намереваясь тоже сходить за оружием, и тут на другой двери загорелся код доступа (Гермес пояснил, что это код доступа старпома), дверь открылась, и в рубке появился бледный, шатающийся Адриан.

«Что случилось?»

«Простите, штурман», — Адриан покачал головой и отступил в сторону, а из-за так и не закрывшейся двери вырвалась очередь плазмы.

Казалось, она не успела причинить никому вреда, и было совершенно непонятно, почему вскочили со своих мест офицеры, и почему штурман неловко прижал руки к животу и опустился на колени, а потом, скорчившись, завалился на бок. Молча, абсолютно молча. Штурман не вскрикнул, даже когда влетевший в рубку Кер толкнул его ногой, переворачивая на спину. И это было особенно страшно.

Пока головорезы Кера держали на мушке офицеров и вытаскивали из открытого сейфа оружие, тот продемонстрировал пробирку:

«Скажите код доступа для изменения курса, штурман, и никто не пострадает».

«Нет», — негромко, почти без голоса, тень слова на бескровных губах. Но в глазах — странная, сумрачная решимость.

«Или мне начать убивать ваших людей у вас на глазах?..»

На какой-то короткий миг в черных глазах штурмана, глазах, затуманенных болью, вспыхнуло…нечто. Но Кора не осмелилась попросить Гермеса с Танатом остановить, потому, что дальше на экране мелькнула хрупкая фигурка в медицинском халате, короткие, встрепанные рыжие волосы — мелькнула так быстро, что никто не успел ничего сделать.

Кора отвернулась — она-то прекрасно видела, что дальше — но потом повернулась обратно, разглядывая бледное лицо штурмана.

«Уходи».

Как будто она и вправду могла бы встать и уйти!..

Короткий обмен репликами, выстрелы из бластера, разлетающаяся на мелкие осколки пробирка, падающий замертво Кер…

— Что-то я не понял, у него что, был бластер? — моргнул Танат.

— Перемотай немного назад, — ухмыльнулся Гермес, возвращая запись на начало сцены. — Кора, покажешь?

Девушка перегнулась через плечо Железнокрылого:

— Дело в том, что вы смотрите мне в лицо, — пояснила она. — А нужно смотреть вот сюда, — она показала на свою руку, на пальцы штурмана, перехватывающие оружие по прикрытием её халата.

— Ну что тут сказать, — вздохнул Гермес. — Если не брать в расчет инопланетный вирус, у нас тут десять мужиков, которые год не видели женщин, так что неудивительно, что они не могли оторвать глаз от нашей Коры, такой миленькой и хорошенькой. Но ты все равно рисковала.

Кора судорожно вздохнула и посмотрела в лицо Гермесу:

— Какая разница, я все равно умру. По крайней мере, так из меня бы не сделали питательный раствор, — отчеканила она.

Глаза Гермеса изумленно расширились, а потом он кивнул и улыбнулся — улыбкой разделенного понимания (теперь он знал, что она тоже знает); Танат же страдальчески вздохнул:

— Такой вот у неё пунктик.

Он встал, повел крыльями, разминая мышцы, и отвел Кору в сторону:

— Кора, я все понимаю, ты беспокоилась за него, но все же, не стоило так…

Девушка вздохнула:

— Я скажу это только вам, а всех остальных буду просто посылать, — тихо сказала она. — Вырежете сердце у себя из груди, отнесите своёму самому близкому человеку и положите к его ногам. А потом послушайте, как он скажет вам «ну не стоило».

Пожалуй, будь она настоящей, она бы никогда не рискнула сказать так Танату, да ещё и улыбнуться, когда тот взъерошил ей волосы и сказал, что у неё мерзкий характер. А потом, когда пришли медики дезинфицировать рубку, и один из них пригласил её проследовать в карантин, она, наверно, не рискнула бы попросить Гермеса послать кого-нибудь к Деметре за её книгами.

Но она была собой, была искусственной дочкой Деметры, собратом И-Игоря (интересно, куда он пропал), и она была абсолютно, невероятно счастлива.

Глава 3