Дочь Революции (СИ)

— Откуда это здесь? — подобрав вырванный стихией листок, проворчала Нина. Только она повернулась к урне, как взгляд случайно зацепился за его содержимое. — А, какого лира?

«СКАЖИ ДЕМИ „НЕТ“ — „УБИРАЙСЯ“ ТВОЙ ОТВЕТ».

Лозунг набрали на нова эспере. Помимо него на бумаге вывели великана — очевидно, догадалась Нина, демиурга — с противопоставленными ему простенькими палочными человечками. Часть из них изобразили мёртвыми: на это указывали кресты вместо глаз. Другие, вооружённые мечами, окружили лидера с вырванным из груди сердцем и будто что-то гневно кричали.

— Никогда не понимала современное искусство. — Нина нахмурилась и, смяв листовку, выбросила её. Устало посмотрела по сторонам. — Сколько ещё ждать?

Через пять минут у остановки со скрипом затормозил старый трамвай. Модель полувековой давности — со времён, когда благоустройством и инфраструктурой Карпейского Каэльтства занимались градостроители Российской Империи. Вместе с другими Нина поднялась в пыльный салон. Села у окна. Напротив неё — пара девушек, старше на пару лет.

— Да они опять что-то блокируют, — возмущённо засопела одна из них. На плече её виднелась нашивка с гербом ВАД: полумесяц с символом правившей прежде династии — лисьей мордой, — и как я с такой скоростью успею посмотреть к завтрашнему семинару курс Тихотёмовой?

— Это где ты пытаешься? — удивилась соседка студентки. Та протянула ей планшет. — Тогда понятно. Я же говорила тебе, лучше скопировать из библиотечного архива! «Videre» сейчас замедляют — из-за новых правил они ужесточают фильтрацию контента.

— Зачем?!

— Пишут, что из-за публикации нежелательных материалов. Моя альвионская подруга говорит, мол, у них так же.

— Так а что публикуют-то? В «популярном» одни котики да Даймонд.

— Если бы то, из-за чего замедляют, оказалось в «популярном», «Videre» бы точно заблокировали, — таинственно понизив голос, отвечала вторая. Она почти вплотную придвинулась к подруге и зашептала той на ухо: — Там кто-то опять загрузил записи из Линейной. Говорят, целый регион пал со звоном первого колокола!..

Новость об отчуждении Синекама распространялась неконтролируемо, пусть и неспешно: до граждан Карпейского Каэльтства слухи стали доходить только к концу зимы. Пока ни балтийское правительство, ни Красмор не делали каких-либо заявлений, оппозиционные издания начали активно публиковать со ссылкой на скрытого информатора данные из родополисского мурмурация. Согласно им, в Синекамском очаге Воздействия погибло не меньше тысячи человек, а несколько тысяч по-прежнему считалось пропавшими без вести — немногочисленных беженцев буквально вынуждали подписывать документы о неразглашении.

Всё это шокировало мировую общественность, для которой война со всеми её катаклизмами существовала где-то на периферии. Среди людей нарастали волнения, недоверия к Красмор. Если Жимавиж стала толчком, то Линейная — катализатором, и вот уже новая волна агитационных листовок опрокинулась на Градемин.

— Если там что и произошло, — смерив подругу недоверчивым взглядом, возражала студентка, — то явно не из-за какого-то там колокола…

Разговор этот Нина слушала украдкой. Она даже не была уверена, что знала, где эта Линейная находится. Для школьной географии такого города не существовало, а история рассматривала только Стагет, да и то, урывками. Однако всех этих знаний посыльной не требовалось, чтобы уловить тревожный тон беседы.

Эпизод второй

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

площадь Чековка

2-13/995

Полуостров со Староградом, окаймлённым на севере непроходимыми горами и километровыми стенами, остался позади. Трамвай медленно проезжал по Мосту Вечности: длина его составляла около пары километров — такова ширина рассекающей Градемин реки, Дунари. Сегодня она была спокойна. Нина заворожённо смотрела на тающие вдали порт и водный вокзал с покачивающимися на волнах кораблями и лётоходами на подводных крыльях.

Через пятнадцать минут трамвай съехал с Моста Вечности и пошёл на поворот. Следующая остановка находилась в четверти километра от ВАД: пути проложили точно за главным корпусом — едва Нина приметила на Чековке непривычную оживлённость, как площадь со всем студенческим районом скрылась за комплексом сооружений, совместивших в себе модерн и новую готику.

Главный корпус Академии по праву носил звание самого высокого здания в Карпейском Каэльтстве. В основном здании были пять этажей и башня, аналогичная по свойствам крематорской: только вместо гонга на ней столетия назад установили мощные репродукторы в виде кричащих голов — Церну, как называли систему коренные градеминцы.

Чаще всего её использовали для координации населения и вооружённых сил при близости деми, а после и для отпугивания оного. По этическим причинам в нынешнем веке Церна ни разу не использовалась, поскольку пробудить механизм мог лишь жертвенный огонь, рождённый из человеческих тел. Ни ревенантов, ни прочие эрзацы Церна не принимала.