Дочь торговца шелком

– Надеюсь, ты никуда не уедешь, – улыбнулся он. – Это ненадолго. Все вернется на круги своя. Раньше я не был собственником. Мы будем вместе вести дела в магазине. Когда придет время. Вот увидишь.

Боясь выдать свои чувства, Николь пыталась успокоиться, но тело отяжелело, а сердце забилось чаще. Не нужно создавать напряженную атмосферу, не стоит соглашаться или возражать в открытую. Как бы она ни хотела, но не могла просто захлопнуть дверь у него перед носом.

– Ты в порядке? – спросил Чан.

Николь кивнула.

– Как ты сможешь держать магазин на плаву?

– Я не буду это делать. По крайней мере, не сразу. Власти отправят всех работать в полях или на больших муниципальных фабриках. Частной торговли не будет.

– Дай мне подумать, – сказала Николь.

Она откинулась на подушки и прикрыла глаза. Не было смысла спорить с ним. Николь надеялась, что У Лан знала, как отвлечь кузена, чтобы дать ей уйти.

Николь скорее почувствовала, чем увидела, что он опустился на колени возле ее кровати.

– Я вернулся за тобой.

У нее снова закружилась голова.

– Все это было так давно.

– Я сказал тебе, что вернусь.

– Ты сошел с ума. Все это не по-настоящему. Но я обещала подумать, а теперь хочу спать.

Раздавленная горем, она отвернулась к стене. Чан бесшумно вышел из комнаты.

Глава 40

Николь проснулась от громкого стука. Ей снова снилось, как она тонет в реке Хюэ, и, очнувшись, она судорожно глотнула ртом воздух. На этот раз это был не сон: кто-то крепко сжал ее. В панике Николь померещилось, что огромная птица расправила крылья и хлещет ее по груди. Николь сперва не смела взглянуть на обидчика, но вот наконец открыла глаза и с облегчением вздохнула, увидев знакомое лицо У Лан. За окнами стемнело, и ее подругу окружал ореол света от небольшой лампы в углу. У Лан поднесла палец к губам, глядя на нее широко распахнутыми глазами. Когда Николь кивнула, та отпустила ее.

– Ты ворочалась во сне, – прошептала У Лан. – Не хотела, чтобы ты вскрикнула.

– Что происходит?

– Тебе нужно уходить.

– Агенты Вьетминя? – Николь подняла голову.

– Нет. – У Лан скорчила гримасу. – Ханой разваливается на части. Сюда идут дезертиры вьетнамской армии. Те, кто был с французами, воюют с Вьетминем.

Раздался сильный шум и гам, будто люди стучали в кастрюли и сковородки.

– Что это? – Николь приподнялась.

– Жители домов стараются призвать на помощь полицию. Но это не сработает.

От громкого хруста они подскочили и вцепились друг в друга.

– Вандалы! – Взгляд У Лан был испепеляющим. – Если тебя найдут, ты никогда отсюда не выберешься. Они злятся на французов за то, что проиграли в войне. А теперь им угрожает Вьетминь.

Николь в ужасе посмотрела на подругу.

– Сейчас они в магазине. На улице они пытались застрелить двух человек.

– Французов?

– Вьетнамцев, которые поддерживали французский режим. Когда они уйдут, я заберу тебя в магазин. Они не станут заходить дважды. Эти люди уносят все, что могут.

– Сюда они не поднимутся?

По позвоночнику Николь пробежал холодок. Если они найдут ее здесь, она больше никогда не увидит дочь.

У Лан покачала головой:

– Они пришли, когда ты спала.

Сердце подпрыгнуло у Николь в груди.

– И они не поднимались сюда?

– Нет. Они знают, что я двоюродная сестра Чана. Меня они не тронут. Но я должна вывести тебя отсюда, пока он не вернулся. Сейчас его здесь нет.

– Он хочет, чтобы я отдала ему магазин.

– Можешь оставить ключи у меня. Он вернется в полночь. Вы оба сможете уехать.

– Оба? Не понимаю.

– Здесь Марк.

Сердце Николь готово было разорваться от счастья.

– Он жив?

Она осмотрелась по сторонам, будто Марк мог явиться к ней из темных углов комнаты, словно призрак.

– Сейчас его здесь нет. – У Лан улыбнулась. – Когда он понял, что ты не во Франции, то отправился на виллу, но не нашел тебя там и стал искать здесь. Он вернется чуть позже.

– Марк жив, – повторила Николь, не в силах поверить. – Это правда?

У Лан кивнула.

Ощутив прилив энергии, Николь вскочила с кровати. Она надеялась, что война пощадит его, и сейчас радость и осознание того, что он жив, переполняли ее. Оживилась каждая клеточка тела. Долгое время Николь пыталась отвлечься от тоски, заглушить боль, поселившуюся в сердце, но теперь по жилам вновь побежал ток. Она воскресила в памяти прикосновения его рук, черты лица, ярко-голубые глаза. Николь помнила малейшие детали, желая вновь прикоснуться к нему. Он жив. Жив!

Она заулыбалась, глядя на У Лан:

– К счастью, его застала ты, а не Чан.

– Я сказала, что ваша дочь у Сильвии. Он знает, что мы друзья. Марк поможет найти твою сестру.

На глаза навернулись горячие слезы, и Николь протянула руку.

– Марк возьмет мотоцикл моего кузена. Я сказала ему, что ты заболела. Тебе нужно продержаться. Вот деньги, которые я смогла собрать.

У Лан передала Николь небольшой сверток.

Подруги обнялись.

– Прости, что так мало.

В соседнем доме раздался грохот мебели. Николь испуганно посмотрела на подругу.

– Не беспокойся, ты будешь в Хайфоне до рассвета. Вы не так уж сильно отстаете от Сильвии.

– На дорогах пока безопасно?

У Лан поморщилась:

– Вам придется рискнуть.