Догмат искупления в русской богословской науке

Таким образом явилась целая система, основанная на текстах Священного Писания, в которой сущностью искупления признавалось проявление свойства правды Божией и ее удовлетворение крестной смертью Сына Божия[376].

Такое понимание приведенных мест Священного Писания казалось совершенно бесспорным отдельным исследователям. И в этом отношении характерна небольшая полуанонимная статья, появившаяся в 1894 году[377].

Приведя ряд цитат из посланий апостола Павла, взятых вне контекста, и «систематизировав» таким образом учение апостола, автор приходит к пониманию сущности искупления как удовлетворения правде Божией смертью Иисуса Христа и устанавливает следующее понятие об этом Божием свойстве: «Состоя в правильной оценке всякой деятельности, правда эта может находиться в состоянии удовлетворенности только тогда, когда исполняется все, что согласно с нею, и, напротив, за всякое нарушение своих велений она налагает соответствующее возмездие»[378].

Автор был настолько убежден в неопровержимости этих выводов, что счел возможным закончить свою краткую статью следующим замечанием: «Какие задачи, при таком характере апостольского учения, должны преследовать новейшие исследователи вопроса об искуплении человека, — понятно само собою»[379].

2. УЧЕНИЕ ОБ ИСКУПЛЕНИИ В СВЯЩЕННОМ ПИСАНИИ

Но, вопреки этому утверждению, задачей дальнейшего изучения догмата искупления явилась проверка приведенного понимания и установление точного смысла указанных мест Священного Писания и посланий апостола Павла, в частности.

В том же году был издан труд В. Мышцына[380], за который автор был удостоен степени магистра богословия Московской духовной академией[381].

Относя свой труд к области библейского богословия[382], методом своего исследования автор избрал «историко–филологический и археологический экзегез» — глубокий анализ самого текста Священного Писания, исполненный им с большим искусством и эрудицией.

В результате «автор, по выражению его рецензента профессора Муретова, смог дать продуманный и потому краткий и отчетливо систематический обзор главнейших понятий новозаветной догматики»[383]. «Ваши выводы и наблюдения, — повторил профессор Муретов на диспуте, — прекрасно выясняют истинный смысл наиболее важных догматических терминов, вскрывая высоту и чистоту заключенных в них нравственных понятий»[384].

«Устойчивость автора в строго православных взглядах на предмет» отметил и другой его оппонент, профессор И. Корсунский[385].

На выводы и заключения автора как на авторитет неоднократно ссылались впоследствии другие исследователи[386].

Поэтому при изучении обоснованности «юридического» понимания искупления Священным Писанием чрезвычайно важно проверить на основании этого авторитетного исследования точный смысл приводимых для этого текстов.

Все эти места рассмотрены автором в первой главе второй части его работы «Явление правды Божией», и он не находит в них того содержания, которое требуется для «юридического» истолкования сущности искупления[387].

В. Н. Мышцын в своей работе устанавливает точный смысл выражений, употребляемых апостолом Павлом.

Понятиями, необходимыми для правильного разумения цитируемого места из третьей главы Послания к Римдянам, будут понятия «правды Божией» и «жертвы умилостивления ».

Первое — 6iKaio[388].

Второе — ttaxaif)piov (в русском переводе «умилостивление») — следует переводить как «очищение», как производное от глагола Шкжеабои. «Многие комментаторы, — говорит автор, — и систематики Посланий апостола Павла, основываясь на классическом употреблении этого слова, думают, что оно и в данном месте выражает умилостивление Божества, устранение гнева Его, перемену в Его внутреннем настроении и отношении к человеку. Вследствие этого и самое очищение грехов понимается как перемена только в отношении Бога к людям, простое прощение грехов при их существовании, и имеет, таким образом, значение акта объективного и «юридического», то есть совершающегося не в человеке, а в Боге, в Его сознании. Однако это мнение совершенно опровергается на тех же филологических основаниях… Правда, это слово у Гомера всегда, а у позднейших классических писателей большей частью имеет характер религиозный и значит «делать (богов) благосклонными», «располагать в свою пользу», «оказывать милость», «умилостивлять». Но замечательно, что в то время как у греков объектом Шхокеабои почти всегда является божество, в Священном Писании, напротив, Бог никогда не бывает объектом этого действия, то есть Его имя никогда не ставится в форме винительного или дательного падежа — лица; следовательно, оно никогда не значит «умилостивить Бога», как это всегда у классиков… Поэтому ШкжеоЭси значит в Священном Писании не «умилостивлять», а «очищать», так как умилостивлять грехи и грешника нельзя и умилостивляющим не может быть Бог. Отсюда ttax[389].