Догмат искупления в русской богословской науке

Таким образом, явление правды Божией через веру в Иисуса Христа (см.: Рим 3, 21—23) следует понимать как явление в людях действительной праведности, полученной от Бога даром по благодати искуплением во Христе Иисусе (см.: Рим 3, 24).

А показание правды Божией в прощении грехов (см.: Рим 3, 25) заключается в том, что грехи прощаются не после умилостивления за них Бога, а после действительного очищения их Богом. И Кровь Иисуса Христа является не жертвой умилостивления, а жертвой очищения грехов грешника.

Можно было бы, следовательно, так перефразировать выражение архиепископа Филарета (Гумилевского): «Правда Божия явилась в том, что простила людей не иначе, как очистив их Кровию Иисуса Христа».

Такое же значение очищения грехов, а не умилостивления за грехи в искуплении имеет слово Шхацос; и производные от него в других местах Священного Писания (см.: 1 Ин 2, 2; 4, 10; Евр 2, 17), то есть также не имеет такого смысла, который приписывается ему при «юридическом» понимании искупления[390].

Аналогичное значение имеет и понятие аяоАдЗтрсоац, которое значит «искупление, освобождение посредством выкупа, именно, от греха и его следствий — гнева Божия и смерти»[391]. Чисто грамматически нельзя получение выкупа относить к Богу или Его правосудию. «Так как пленяющим человека является не гнев Божий, а сам грех, то понятно, почему апостол никогда не употребляет это слово (Алгсросо) в действительном залоге»[392].

Цель смерти Христовой — избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный (Тит 2, 14). Интересно, что то слово Ал>трсЬаг|та, которое в других местах переводилось «искупить», переведено здесь «избавить», по его действительному смыслу.

Точно так же на основании филологического анализа автор считает неправильным понятие примирения Бога с человеком: «Конструкция глагола здесь совершенно противоположна классической, как и конструкция МокеаЭои. Если у греков объектом какШласпу, т. е. «примирения», является Бог, а субъектом человек, то у апостола, напротив, субъектом Бог, а объектом человек. Не человек, по нему, примиряет Бога с собою, а Бог человека. Следовательно, примиряется не Бог, а человек, Бог же есть Тот, Кто примиряет человека, и Тот, с Кем примиряется человек»[393]. Таким образом, приписывание, при «юридическом» понимании искупления, апостолу мысли о необходимости «Бога примирить с человеком» является произвольным искажением действительного смысла апостольских изречений (см.: 2 Кор 5, 19–20; Рим 5, 10–11; Еф 2, 11 и др.).

Также и смерть, по мысли апостола, является не «юридически» налагаемым наказанием, возмездием за грех, а его следствием. И ссылка: возмездие за грех — смерть (Рим 6, 23) недостаточна, так как русский перевод неточно передает греческое слово ovj/covia и мысль апостола[394]. Это слово означает, собственно, плату за работу, «жалованье», как и переводится в единственном тексте Нового Завета, где оно еще употребляется: довольствуйтесь своим жалованьем (Лк 3, 14).

В 6–й главе Послания к Римлянам апостол говорит о рабстве, или работе, греху со стороны грешника (см.: Рим б, 16—17, 20). Плата греха (genitivus — Trfca^aprlaq), а не возмездие за грех — смерть. Значение этого текста соответствует смыслу слов апостола Иакова: сделанный грех рождает смерть (Иак 1, 15).

Таким образом, выясняется ошибка вышеприведенного «юридического» толкования указанных мест Священного Писания. Эту ошибку автор устанавливает чисто филологическим анализом текста и видит ее в перенесении в учение апостола Павла классического значения отдельных слов без внимания к конструкции речи.

«Перенесение классических конструкций и значения слов на почву библейскую, и в частности на учение апостола Павла, есть, в сущности, внесение в него элементов классически–языческого миросозерцания»[395].

Как уже было ранее упомянуто, профессор Мышцын относил свое исследование «к области библейского богословия» — специальной дисциплине, имеющей несколько узкое, но от этого не менее важное значение для богословия вообще и для догматики в частности, так как для того чтобы сделать правильный догматический вывод (синтез) из ряда текстов, находящихся в различных местах Священного Писания, следует предварительно путем тщательного анализа установить значение отдельных речений для точнейшего уразумения их догматического смысла.

Выводы профессора Мышцына имеют чрезвычайно важное, если не решающее значение для понимания библейского учения об искуплении.

В отзывах рецензентов (см. выше) выводы эти уже были внимательно проанализированы, но в самом значении этих выводов заключается требование максимальной осторожности в их оценке.