Доказательства вины. Белая ночь

Она не оставила на себе почти ничего из готского прикида. И от пирсинга ее ничего не осталось: с точки зрения моды кольца в носу — это писк, но в драке они помеха. Она сменила и драную одежду. На ней были плотные, свободные джинсы, и они больше не угрожали соскользнуть с бедер при первой попытке выпрямить спину. Она даже разноцветные шнурки в своих тяжелых армейских ботинках заменила на обычные, цвета хаки. Еще в ее наряд входили черная футболка с логотипом «Металлики», пояс с ножом в ножнах и маленькой аптечкой — последнюю я уже видел у ее матери, когда та участвовала в бою вместе с нами. Волосы Молли собрала в хвост, который убрала под темно-зеленую бейсболку, чтобы кто-нибудь, пожелавший схватить ее за шевелюру, испытал с этим определенные трудности.

Молли не смотрела на нас. Первым делом она поздоровалась с Мышем, пригнувшись и обняв его за шею. Потом встала и подняла взгляд:

— Э… Привет, Гарри. Добрый день, Страж Рамирес.

— Молли, — сказал я, стараясь говорить как можно более спокойно. — Скажи, это третий или четвертый раз за последние два дня, когда я велел тебе оставаться дома, а ты ослушалась меня?

— Я знаю, — отозвалась она, снова опустив глаза. — Но… я хотела с вами поговорить.

— Я занят.

— Я знаю. Но мне правда очень надо поговорить с вами, сэр. Пожалуйста.

Я медленно выдохнул. Потом бросил взгляд в сторону Рамиреса:

— Сделай одолжение, заправь «жучка». Заправка в двух кварталах дальше по улице.

Карлос посмотрел на меня, на Молли, снова на меня, потом пожал плечами:

— Э… Ну да, сейчас.

Я достал из кармана ключи и кинул ему. Он с небрежной ловкостью поймал их, вежливо кивнул Молли и удалился.

— Закрой дверь, — сказал я.

Она повиновалась, прижавшись к двери спиной и отталкиваясь от пола ногами. Это стоило ей усилий и некоторой потери достоинства, но в итоге у нее получилось.

— Ты дверь с трудом закрываешь, — сказал я. — Однако считаешь, что ты готова к бою с Белой Коллегией?

Она мотнула головой и открыла рот, чтобы сказать что-то, но я ей не дал:

— Ты опять ослушалась меня. Ты опять здесь, хотя я приказал тебе сидеть дома.

— Да, — пролепетала она. — Но…

— Но ты считаешь меня безмозглым идиотом, неспособным самостоятельно принимать подобные решения, и все равно хочешь идти со мной?

— Все не так, — сказала она.

— Правда? — Я воинственно задрал подбородок. — Сколько бусин ты можешь поднять, двоечница?

— Но…

— Сколько бусин? — рявкнул я.

Она с несчастным видом отпрянула от меня. Потом сняла с запястья браслет и подняла его так, чтобы тяжелые черные бусины скользнули вниз. Она уставилась на него усталым, загнанным взглядом и прикусила губу.

— Гарри? — тихо спросила она.

Голос ее прозвучал совсем по-детски.

— Да? — отозвался я очень мягко.

— Почему это так важно? — спросила она, продолжая смотреть на браслет.

— Это важно, если ты хочешь пойти на это дело со мной, — так же тихо ответил я.

Она тряхнула головой и несколько раз моргнула. Это не помешало слезинке скатиться по ее щеке.

— Но я как раз об этом. Я… я не хочу идти. Я не хочу видеть это… — Она покосилась на Мыша и поежилась. — Ну, крови и всего такого. Я не помню, что случилось, когда вы с мамой спасали меня из Арктис-Тора. Но я не хочу больше это видеть. Не хочу, чтобы это случилось со мной. Не хочу никому причинять боль.

Я издал негромкий, неопределенный звук.

— Тогда зачем ты пришла?

— П-потому, — пробормотала она, с трудом подбирая слова, — потому что мне нужно сделать это. Я знаю: то, что вы делаете, необходимо. И правильно. И я знаю: вы делаете это потому, что вы один это можете. И я хочу помочь.

— Думаешь, ты достаточно сильна, чтобы помогать? — спросил я ее.

Она снова прикусила губу и на мгновение встретилась со мной взглядом:

— Мне кажется… мне кажется, не так важно, насколько сильна моя магия. Я знаю, я не… не умею делать это так, как вы. Стрелять, драться и… — Она подняла подбородок и постаралась взять себя в руки. — Но я умею больше, чем большинство остальных.

— Ты кое-что умеешь, — признал я. — Но ты должна понять одну вещь, детка. Это мало что значит, когда дело пахнет керосином. Там не будет времени подумать или переделать все правильно.

Она кивнула:

— Все, что я могу обещать, — это что я не брошу вас, когда буду нужна. Я сделаю все, что, как вы считаете, я могу сделать. Я могу остаться здесь и сидеть на телефоне. Или могу вести машину. Или идти сзади и светить фонариком. Все, что вы скажете. — Она снова встретилась со мной взглядом, на этот раз увереннее. — Но я не могу отсиживаться дома, в безопасности. Мне нужно быть частью происходящего. Мне нужно помогать вам.

Послышался неожиданный резкий звук — это лопнула нить браслета, и черные бусины полетели вверх с такой силой, что отскочили от потолка и разлетелись по всей комнате. Даже Мистер оторвался от дареного мешочка кошачьей мяты и, настороженно навострив уши, следил за ними взглядом.

Я подошел к девочке, озадаченно глядевшей на свисавшую из ее пальцев пустую нить.

— Ты поняла это, увидев того вампира, правда? — спросил я. — Увидев, как он умирает.