Доктор Барченко (СИ)

  Наутро ватными ногами он доплел до телеграфа и отправил юрьевскому знакомому фон Вительгаузену, отчаянное послание из двух слов: помоги, голодаю. От аристократа Александр получил краткое письмо с переводом на 10 рублей. В письме сообщалось: приезжаю на лето в Нарву, будем вместе издавать мистическую газету, о деньгах не беспокойся.

  Иоганн-Фридрих фон Вительгаузен вслед за многими поколениями предков кроме оккультизма, занимался еще и благотворительностью. Его сестры вышивали бисерные кошельки, ридикюли, футляры для очков и карандашницы, продавая их в пользу нуждающихся. Перепадало ли хоть что-нибудь нуждающимся, Барченко не знал, да и не должен был этим задаваться. Иоганн-Фридрих держал кассу взаимопомощи недостаточным студентам, помогая таким безудержным мотам, что настоящим бедным из нее не досталось и рубля.

  Проект газеты "Непознанное", казалось, сулил неплохие доходы.

  Оккультизм, духовидение, хиромантия тогда увлекали всех. Мода на мистику спустилась к мещанам, но мещане не могли выписывать из столицы дорогие журналы. Оставалось выпустить доступную газету.

  - Спрос на нее будет большой - уверял фон Вительгаузен Барченко, в Северо-Западном крае пресса пишет только о политике, и ничего подобного нашей газете еще не изобрели. Разве что попадаются отдельные статьи в бульварных листках о привидениях и кладах, но это явно не то, чего жаждет наш читатель.

  "Своего" читателя Александр представлял молодым приказчиком с восьмирублевым жалованьем, четыре класса народного училища, берущего по абонементу в частной читальне потрепанные томики "про любовь и путешествия". Текущее ему глубоко безразлично, а вот нравы индийских жрецов или черная магия острова Пасхи - пожалуй, купит. Вполне в духе времени он мечтал развить, образовать этого читателя, привить ему вкус к умным словам, отучить от пошлости...

  Разрешение на выпуск "Непознанного" наскоро склоченная редакция получила без проволочек, напирая, что новая газета - не общественно-политическая, а религиозно-мистическая.

  - Политических материалов не будет? - строго спросили Барченко.

  - Ни за что! - улыбнулся он.

  - Тогда с Богом - почти по-восточному ответили ему в комитете по печати.

  Первый номер вышел в начале июня, когда богачи уезжали прохлаждаться на побережье, куда-нибудь в район Эзеля, и нарвское мещанство оказывалось временным хозяином города. Разошелся он легко, но дебютный выпуск традиционно покупался хорошо, а сколько человек купят второй номер, еще вопрос. В "Непознанном" было: краткое (в рамочке) сообщение о целях и задачах издания, один рассказ Барченко "Заживо погребенная". Два рассказа якобы "спирита фон Ш-на" переведенных с немецкого - изящная стилизация!

  На последней странице разместились: критический обзор новых оккультных сочинений, фотозагадка и письмо ученицы епархиального училища о гаданиях на воске. Письмо, ругаясь, сочинил фон Вительгаузен. В анонсе - раскрытие арканов Таро, разговор о буддизме устами русского паломника, параллельные миры и диспут на тему "вампиры-кто они?" О последнем Барченко смело предложил высказаться самим читателям, понимая, что большинство писем будет начинаться со слов - "моя жена вампир, она пьет мою кровь ведрами".

  - И эту глупость мы тоже напечатаем? - поразился фон Вительгаузен.

  - Для разнообразия одно письмо дадим, сказал Александр, чтобы каждый знал: его мнение мы учитываем. Лично я стану отвечать на всю корреспонденцию, даже глупую.

  - Ну, смотри, тебе видней!

  Играя на незнании мещанами иностранных языков, Барченко, еще не ездивший никуда дальше Казани, нагло сочинял очерки, рассказы, дневники и воспоминания, насыщенные иноземной экзотикой, яркими именами, выдавая их за переводы европейских авторов. И ни разу его не обвинили в мистификации: оккультных изданий в мире выходило сотни, если не тысячи, везде были свои писатели, работавшие сразу под несколькими псевдонимами. Уследить за этим необъятным потоком невозможно.

  Русская мистика во многом была заимствованная, переводная. Поэтому Александр смело выдал вольный пересказ труда Элифаса Леви - младшего за свое сочинение: он вполне мог выйти из-под пера отечественного писателя.

  А о соблюдении авторских прав никто не заикался.

  - Эти иностранцы должны нас благодарить, что мы переиначиваем их опусы, ворчал фон Вительгаузен, мучаясь над приспособлением к русскому уху сложных арабских имен героев одной английской повести.

  Без нас их читали б 100 человек, а так узнают все 874 подписчика "Непознанного". Я из этой чуши творю конфетку...

  Да, Барченко с фон Вительгаузеном поставили себе слишком высокую планку. Газета нашла своих читателей в Нарве, получали ее в Юрьеве, Выре, даже в столице ее выписали несколько чудаков. Только читатель у нее оказался другой, не мещанин. "Непознанное" чуралось явной бульварщины, стараясь держаться несколько выше, нежели позволено бывшему студенту, сидящему на киселе и ситном в комнате с клопами. Своими статьями Александр пробовал вести читателя через века истории, рассказывая то о Леонардо да Винчи, то о Сократе, то о йогах и браминах...