Доктор Барченко (СИ)

  В спешке не заметил, как от постоянных акробатических трюков, складываний тела вдвое, втрое, вчетверо с шеи слетела серебряная цепочка и серебряный крестик. Обнаружил это уже в Ельце, когда раздевался перед мытьем. Зная крутой нрав и непререкаемую набожность Василия Ксенофонтовича, слезливую мамину религиозность (дочь священника!), блудный сын почувствовал приближение страшной бури.

  - Отец меня измучает! - патетически воскликнул он, стоя голым на холодном полу. Захотелось немедленно выскочить в окно, как нашкодившему мальчишке, и бежать куда угодно. Но голышом влететь в сентябрьскую мглу, в круговорот желтых листьев! В то, что рассеянный, близорукий Саша действительно посеял свой крестик по чистой случайности, елецкий нотариус вряд ли поверит. Правильные люди крестов не теряют...

  Барченко вышел в столовую к вечернему чаю, прикрывши шею стоячим воротничком старой рубашки.

  - Что ты в этой рубашке, сказала мама, она же жмет и выносилась до дыр!

  - У меня горло заболело, ответил он, хочется, чтобы шея была закрыта...

  Но мама как бы невзначай потрогала шею сына. Цепочки не оказалось.

  Разгорелся скандал. Отец подумал самое худшее - отречение от христианства. Мама плакала, умоляя признаться, кто и когда посвятил ее ужасное чадо в лоно сатанизма.

  - Саше веры нет - заявил Василий Ксенофонтович, смотрите, что он пишет! Одни фантазии! Пещеры, индусы, Египет, крокодилы, полеты наяву...

  Слова отца, злые, несправедливые, истасканные, разозлили Барченко.

  Он вспылил, закричал, словно желая поквитаться: будто наша семья всегда была оплотом православия! Папа, не ври! Я знаю, что мы евреи... Выкресты!

  - Кто сказал тебе эту чушь? Откуда выкресты? Что ты мелешь, Саша?!

  - Я говорю правду! - в памяти промелькнула детская находка: тайничок красного дерева, свидетельство о крещении Авраама Исаевича и серебряный лимон.

  - Ах, ящичек в секретере? - Василий Ксенофонтович очень удивился, это чужие тайны! Мы въехали в этот дом, а там уже стоял секретер...

  - Неправда! Почему тогда наша фамилия Барченко, по городку Бар, что упоминается в свидетельстве! Совпадение? Нет! Этот Авраам Исаевич мой прадед!

  Нотариус негодовал.

  - Даже если среди твоих предков и был выкрест, Саша, произнес он, то это дела не меняет! Я не могу поддерживать человека, вставшего на путь отречения! Уходи и не возвращайся!

  - Мог бы найти для такого важного случая не казенные обороты, отец...

  В Нарве Александра встретил фон Вительгаузен. Выслушав его сбивчивый рассказ, Иоганн-Фридрих-Мария аж присвистнул.

  - Как же тебе не везет! Бедненький!

  - А газета? - чуя недоброе, спросил Барченко.

  "Непознанное" прикрыл градоначальник, ошарашил его друг, за непозволительные высказывания в адрес Священного Синода.

  - Постой, но я ничего о Синоде не пишу!

  - Моя вина, склонился фон Вительгаузен, написал статью, она попалась на глаза благочинию, те пожаловались властям...

  - Проклятье! Чем же кормиться?

  - Примкни к труппе странствующих факиров - посоветовал аристократ, будешь изрыгать огонь, заглатывать змей и показывать фокусы.

  - Иоганн-Фридрих, я не умею ни глотать змей, ни изрыгать пламя - попытался робко возразить Барченко.

  7. Индия духа.

  Начиная поиск, прежде всего, запаситесь пониманием Востока и знанием Запада. Гурджиев.

  Первая змея, проглоченная Барченко без ущерба ни для его желудка, ни для самой змеи, звалась щитомордник. Она была длинная, узкая и пестрая.

  Раскрыв рот, ученик факира просовывал щитомордника внутрь, противно морщась.

  - Осторожнее! Не откуси ей голову!

  - Разве это она?

  - Самка. Щитомордиха.

  Что думала змея, залезая в пустой желудок, неизвестно. По-видимому, она вполне смирилась со своей печальной участью, лишившись сил сопротивляться глотанию. Александр тоже примирился с судьбой.

  Если для раскрытия древней науки необходимо найти общий раздвоенный язык с ползучими гадами, придется мучиться. Так надо. Сильная личность воспитывается преодолением отвращения.

  Но убеждения помогали не особо. Глотание змей - наука, требующая постоянных тренировок.

  - В старину, учил его факир, каждый адепт секты офиофагов, а позднее - дервиши ордена Махви, всегда держали при себе две-три средних змеи, и по несколько раз в день их заглатывали. Потом я научу тебя продевать змею через все тело.

  Барченко испугался.

  - А это обязательно?

  - Конечно! В Индии даже малые дети...

  Александр надумал бежать, но денег не было, а корабль уже плыл по Черному морю. Он смотрел на волны и плакал, жалея то ли несчастных индийских детей, то ли змей, которых еще предстоит проглотить, то ли себя. К Босфору корабль подошел ночью, и Барченко позорно проспал минареты Айя-Софии, проснувшись уже далеко от Истанбула.

  С утра его опять заставили глотать маленьких ужиков. Это было ужасно: ужи корчились, извивались, в рот не лезли. Александр с детства уважал змеек, но родных, Орловской губернии, нестрашных гадючек, водяных ужей и медянок с веретеницами. А эти длиннющие полозы, щитомордники, не говоря уж об аспидах, эфах, гюрзах, кобрах, ложноногих удавах, тигровых питонах!

  - Если я ненароком проглочу змею, что будет?- как-то спросил он.