Доктор Безымянный

Аръ-Винду уже ожидалъ француза на порогѣ бесѣдки.

-- Ты слышишь,-- спросилъ онъ Сигаля, такъ какъ въ этотъ моментъ стоны больного усилились.

-- Что вы всѣ меня спрашиваете, слышу ли я? Развѣ у васъ въ Индіи такъ много глухихъ,-- насмѣшливо отозвался Сигаль,-- твой сынъ кричитъ такъ, какъ будто ему за это платятъ деньги. Мудрено не услышать.

-- А ты знаешь на что онъ жалуется?

-- Ну конечно! Въ него вселились Джины.

-- Да, это вѣрно.

-- Но ты не бойся, я изгоню Джиновъ и они оставятъ твоего сына въ покоѣ. Но прежде ты долженъ загладить одинъ несправедливый поступокъ: ты удерживаешь здѣсь безобидныхъ путешественниковъ, которымъ по дѣламъ нужно продолжать свой путь.

-- Я жду распоряженій г. губернатора!

-- Нѣтъ надобности ждать чьихъ-либо распоряженій, чтобы загладить несправедливый поступокъ. Впрочемъ, дѣлай какъ хочешь. Только помни, что, когда ты дождешься распоряженій своего губернатора, можетъ быть твой сынъ уже будетъ мертвъ. Тогда будешь сожалѣть, что не послушалъ меня.

Старикъ весь содрогнулся при этихъ словахъ.

-- А ты увѣренъ, что это ни въ чемъ неповинные люди?

-- О я сейчасъ докажу тебѣ это,-- отвѣчалъ юноша, увидавъ въ нѣсколькихъ шагахъ отъ себя превосходнаго павлина, раскинувшаго колесомъ- свой великолѣпный хвостъ.-- Эти люди хотятъ, чтобы ты добровольно вернулъ имъ свободу и если бы не это, они давно могли бы уйти отсюдѣ, безъ твоего разрѣшенія и никто не осмѣлился бы удержать ихъ.

Комендантъ недовѣрчиво усмѣхнулся.

-- Ты сомнѣваешься, потому, что не знаешь, что мы всесильные чародѣи. Стоитъ только кому-нибудь изъ насъ протянуть руку по направленію къ тебѣ или къ твоимъ солдатамъ, какъ тотчасъ сердца ваши перестанутъ биться и вы упадете мертвыми къ нашимъ ногамъ. Видишь ли ты эту горделивую птицу? Она жива, здорова, весела, не правда ли?

Комендантъ утвердительно кивнулъ головой.

-- Такъ смотри. Я протяну къ ней руку, не касаясь ея, и она упадетъ мертвой.

И дѣйствительно, мальчуганъ вытянулъ руку, птица пронзительно вскрикнула, затрепетала и упала на землю.

Аръ-Винду подошелъ ближе, пощупалъ павлина и убѣдился, что онъ былъ мертвъ. Это такъ поразило старика, что его обычная неукротимость и надменность разомъ исчезли и онъ съ полнымъ смиреніемъ обратился къ юному чародѣю:

-- Приказывай, я готовъ повиноваться тебѣ.

-- Въ такомъ случаѣ, обѣщаю тебѣ, твой сынъ будетъ здоровъ. А теперь вели вернуть твоимъ плѣнникамъ ихъ коней, оружіе и багажъ.

-- Всѣмъ, даже тѣмъ, которые оскорбляли тебя?

-- Да. Они были въ заблужденіи, которое теперь разъяснилось. Передай имъ, чтобы всѣ они садились на коней и ждали меня у воротъ. Безъ меня они не уѣдутъ, но, какъ только я къ нимъ вернусь, мы тронемся въ путь.

Аръ-Винду ударилъ въ гонгъ. На зовъ явился рослый туземецъ и начальникъ передалъ ему свое приказаніе.

-- Теперь веди меня къ Аккару,-- торжественно сказалъ Сигалы и, съ помощью Вишну, я изгоню Джиновъ изъ тѣла твоего сына.

Комендантъ ввелъ юношу въ полутемную комнату со спущенными занавѣсками. На полу были разостланы мягкія цыновки, а на нихъ лежалъ еще не старый, богатырски-сложенный человѣкъ; съ искаженнымъ болѣзнью лицомъ. Онъ судорожно корчился, стоналъ, вылъ, кричалъ непрерывно, такъ что не было возможности сказать слова.

Къ счастью Сигаль замѣтилъ въ глубинѣ комнаты бамбуковый столикъ, на которомъ стоялъ кувшинъ съ водой и нѣсколько стакановъ.

Наливъ воды въ одинъ изъ нихъ, Сигаль, съ видомъ опытнаго врача, всыпаетъ туда немного своего порошка, который почти тотчасъ же растворился. Послѣ этого юный "профессоръ" приступилъ къ подкожному вспрыскиванію при помощи миніатюрнаго ширица, находившагося въ коробкѣ, и сдѣлалъ больному нѣсколько наколовъ.

Можетъ быть Сигаль вонзилъ шприцъ слишкомъ глубоко, или усилилъ дозу анти-этилина, но дѣйствіе лѣкарства было поразительное.

Больной сразу пересталъ волноваться и кричать, члены туловища расправились, индусъ вытянулся, закрылъ глаза и черезъ нѣсколько минутъ забылся тяжелымъ сномъ.

Аръ-Винду съ недоумѣніемъ смотрѣлъ на сына, онъ былъ пораженъ случившимся чудомъ и не вѣрилъ своимъ глазамъ.

-- Неужели Джины покинули его тѣло,-- бормоталъ онъ,-- неужели мой сынъ спасенъ!.. Чужестранецъ, требуй отъ меня что хочешь, я все сдѣлаю тебя.

-- Мнѣ ничего не надо, Аръ-Винду; я хочу только вернуться къ своимъ путникамъ и продолжать свой путь.

-- Ты уѣзжаешь?-- съ горестью воскликнулъ старикъ,-- а безъ тебя Джины снова вселятся въ моего сына и будутъ мучить его.

-- Не печалься, Аръ-Винду, этого не случится, и вотъ почему: Джины скрываются въ спиртныхъ напиткахъ, которые такъ любилъ твой сынъ и чрезъ нихъ проникали въ мозгъ и тѣло Аккара...

-- О, неужели? Въ такомъ случаѣ они снова вселятся въ него, такъ какъ не успѣетъ онъ проснуться, какъ тотчасъ потребуетъ вина или водки.

-- Да, это было раньше, но теперь, изгоняя Джиновъ, я внушилъ Аккару отвращеніе къ спиртнымъ напиткамъ. Будь спокоенъ, старикъ, твой сынъ навсегда излѣченъ отъ пьянства.

-- Какъ? Неужели ты могъ сдѣлать даже это?-- воскликнулъ Аръ-Винду, внѣ себя отъ радости.

-- Да, старикъ, можешь мнѣ повѣрить, я, кажется, не обманулъ тебя.