Читаем Доктор, который любил паровозики. Воспоминания о Николае Александровиче Бернштейне полностью

Приехали мы с ней по линии Italie-Nord (сама по себе интересная линия, но о ней потом). Эта линия проходит мимо G. d’ Orléans[204] Gare de Lyon и Gare de l’ Est. Едем мы 1‐м классом (4-колесные вагончики, диваны мягкие), по эстакаде. На потолке вагончика расписания. Нюта поглядела и говорит: «Теперь будет G. d’ Orléans». В самом деле справа видны запасные пути, большое вокзальное здание… Стой, стой! Куда же мы едем? Круто заворачиваем и мы направо. Погоди! Наедем! И в самом деле, лезем прямо на вокзал, живехонько по виадуку через запасные пути, ближе, ближе, бух! Прямо в стену вокзала, на высоте второго этажа. Пролетели сквозь стену и остановились. И вот мы, оказывается, внутри вокзального перекрытия, совершенно сходного с Брянским вокзалом[205], только темнее и грязнее; влетели в него поперек, прямо над тем местом, где должна быть статуя Ильича, и висим под потолком, как в люльке. Нельзя эффектнее доставить публику на вокзал!..



Ну, потом переехали Сену по виадуку… и нырнули в туннель. Дальше ничего интересного до самого Gare du Nord. ‹…› Поезда приходят и уходят беспрерывно. Народишку такая уйма, что нас с Нютой совсем затолкали. Чтобы спастись, мы притворились провожающими, взяли по перронному билету (по 50 ст.) и пошли на одну из платформ. Пригородные поезда состоят из очень длинных четырехколесных вагонов с купе без коридоров… Очень смешно и неуклюже выглядит их заднее колесо, как поджатый хвост, и почему-то у 8-колесных тендеров огромные колеса, 120 см. Ну, пока мы брели по перрону, вдруг нам бросилось в глаза объявление Comp. Internationale о пульмановских экспрессах. Когда приходит из Кале Golden Arrow? В 17:35. Батюшки, а сейчас 17:30, бежим скорее встретим его! Кинулись мы, в суматохе у нас только один перронный билет отобрали, другой остался у меня для коллекции. Спрашиваем, где приходит экспресс из Лондона? Вам «пюлльман»? – отвечают. Да, да, именно! Вот пожалуйте на 19-ю платформу. Ну мы на нее и отправились поспешно. Для встречи поездов тут перронных билетов не требуется, что и вполне правильно. С опозданием на три минуты вваливается новый тип пасифика, с толстой трубой, и хвост несколько менее поджат, потолще прежнего (в общем, по-моему, в Railway Magazine у нас он есть). ‹…› Внутри: одно большое купе четырехместное, а два зала с креслами у окон, очень просторно, между креслами – столики. На столиках (зерк. стекла) лампочки в красных колпачках. Стены оранжево-красного дерева с инкрустацией. Часы под потолком. Вентилятор электрический. Вот и все. Элегантно, уютно, просто. Вылезали из вагонов разные буржуи в большом количестве, и попали сразу из своих салонов на очень темный, грязный и неуютный французский перрон. Тут мы их и оставили. В общем, занятный поезд. Ну и потом пора домой! Я поехал опять на метро, а Нютушка села в Nord-Express и укатила в Москву. Надо сказать, что метро от Nord к нам (через République, Bastille, Italie) необычайно напоминает, как и город сам по себе в этой части, путь с Курского вокзала к нам домой. ‹…› Gare du Nord – Курский вокзал. От него первым делом едем на юг, через Яузу (здесь под Яузу ныряем, именуемую Canal Martin); впрочем, и сам canal тоже ныряет под землю, как Неглинка. Но канал интересный тем, что по нему ходят баржи, и для этого он весь шлюзован. Потом приезжаем в Таганку – pl. De la Bastille. Потом на Краснохолмский мост – этот самый, просвечивающий. ‹…› Тут Рязанско-Уральская дорога – d’ Orléan, только сдвинутая поближе к реке. Потом Зацепа – pl. del’ Itali. Потом Серпуховка – Defert-Rochereau, – Калужская менее ясно выражена, но все же она явно на перекрестке Av. De Breteuil Rue de Sèvre. Тут и Inst. Pasteur, в одном из переулков Коровьего Вала. Потом Крымский Вал – boul. De Grenelle; только выставочная территория не слева, а справа от него, между Якиманкой и Бабьим городком[206]. Потом Крымский мост – pont de Passy, и мне надо вылезать на Крымской площади. Так, по-моему, все гораздо яснее. Например: Bv. St.-Michel вовсе не Michel, а Пятницкая, Bv. Raspail – Б. Полянка. В конце (северном) бульвара St.-Michèl вы ясно увидите Чугунный и Москворецкий мост, и Кремль – Лувр, налево, на высоком берегу. Bv. Raspail – Б. Полянка приходит к Каменному мосту – Pt. de la Concorde; и Кремль – Лувр, и Александровский сад – Tuileries остаются уже справа и т. д. По-моему, это весело, и так легче ориентироваться.

Ну, спокойной ночи, ребятушки, уж очень поздно. Ни Нютушке, ни Карлуше не успею уж сегодня ответить особо; погодите, зато ужо завтра!.. Целую всех, ваш Др.!

<Париж, 25/Х>
Перейти на страницу:

Все книги серии История науки

Фуксы, коммильтоны, филистры… Очерки о студенческих корпорациях Латвии
Фуксы, коммильтоны, филистры… Очерки о студенческих корпорациях Латвии

Работа этнолога, доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института этнологии и антропологии РАН Светланы Рыжаковой посвящена истории, социальному контексту и культурной жизни академических пожизненных объединений – студенческих корпораций Латвии. На основе широкого круга источников (исторических, художественных, личных наблюдений, бесед и интервью) показаны истоки их формирования в балтийском крае, исторический и этнокультурный контексты существования, общественные функции. Рассказывается о внутреннем устройстве повседневной жизни корпораций, о правилах, обычаях и ритуалах. Особенное внимание привлечено к русским студенческим корпорациям Латвии и к биографиям некоторых корпорантов – архитектора Владимира Шервинского, шахматиста Владимира Петрова и его супруги Галины Петровой-Матисс, археолога Татьяны Павеле, врача Ивана Рошонка и других. В книге впервые публикуются уникальные иллюстрации из личных архивов и альбомов корпораций.

Светлана Игоревна Рыжакова

Документальная литература
Загадка «Таблицы Менделеева»
Загадка «Таблицы Менделеева»

Согласно популярной легенде, Д. И. Менделеев открыл свой знаменитый Периодический закон во сне. Историки науки давно опровергли этот апокриф, однако они никогда не сомневались относительно даты обнародования закона — 1 марта 1869 года. В этот день, как писал сам Менделеев, он направил первопечатную Таблицу «многим химикам». Но не ошибался ли ученый? Не выдавал ли желаемое за действительное? Известный историк Петр Дружинин впервые подверг критике общепринятые данные о публикации открытия. Опираясь на неизвестные архивные документы и неучтенные источники, автор смог не только заново выстроить хронологию появления в печати оригинального варианта Таблицы Менделеева, но и точно установить дату первой публикации Периодического закона — одного из фундаментальных законов естествознания.

Петр Александрович Дружинин

Биографии и Мемуары
Ошибки в оценке науки, или Как правильно использовать библиометрию
Ошибки в оценке науки, или Как правильно использовать библиометрию

Ив Жэнгра — профессор Квебекского университета в Монреале, один из основателей и научный директор канадской Обсерватории наук и технологий. В предлагаемой книге излагается ретроспективный взгляд на успехи и провалы наукометрических проектов, связанных с оценкой научной деятельности, использованием баз цитирования и бенчмаркинга. Автор в краткой и доступной форме излагает логику, историю и типичные ошибки в применении этих инструментов. Его позиция: несмотря на очевидную аналитическую ценность наукометрии в условиях стремительного роста и дифференциации научных направлений, попытки применить ее к оценке эффективности работы отдельных научных учреждений на коротких временных интервалах почти с неизбежностью приводят к манипулированию наукометрическими показателями, направленному на искусственное завышение позиций в рейтингах. Основной текст книги дополнен новой статьей Жэнгра со сходной тематикой и эссе, написанным в соавторстве с Олесей Кирчик и Венсаном Ларивьером, об уровне заметности советских и российских научных публикаций в международном индексе цитирования Web of Science. Издание будет интересно как научным администраторам, так и ученым, пребывающим в ситуации реформы системы оценки научной эффективности.

Ив Жэнгра

Технические науки
Упрямый Галилей
Упрямый Галилей

В монографии на основании широкого круга первоисточников предлагается новая трактовка одного из самых драматичных эпизодов истории европейской науки начала Нового времени – инквизиционного процесса над Галилео Галилеем 1633 года. Сам процесс и предшествующие ему события рассмотрены сквозь призму разнообразных контекстов эпохи: теологического, политического, социокультурного, личностно-психологического, научного, патронатного, риторического, логического, философского. Выполненное автором исследование показывает, что традиционная трактовка указанного события (дело Галилея как пример травли великого ученого церковными мракобесами и как иллюстрация противостояния передовой науки и церковной догматики) не вполне соответствует действительности, опровергается также и широко распространенное мнение, будто Галилей был предан суду инквизиции за защиту теории Коперника. Процесс над Галилеем – событие сложное, многогранное и противоречивое, о чем и свидетельствует красноречиво книга И. Дмитриева.

Игорь Сергеевич Дмитриев

Документальная литература / Публицистика / Прочая документальная литература / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное