Доктор Кто. Лето на исходе и другие рассказы

— Неужели? — Пора исправлять положение. — Возможно, вы удивитесь, мистер Рейлтон, но многие нанимают меня исключительно затем, чтобы услышать то, что и так прекрасно знают. — Я обаятельно улыбнулась. — Банальности вроде «ваш муж вам изменяет» или «ваш начальник вас обманывает». Есть еще «ваша кошка скорее всего мертва» и «не вздумайте надевать эту блузку с этими туфлями». Вы очень красивы.

Он моргнул. Я сделала мысленную пометку — предупредить его насчет моргания.

— Люди нанимают вас, чтобы вы говорили им, что они красивы?

— Нет, простите. Это меня немного занесло. Вас когда-нибудь заносило, мистер Рейлтон?

Он откинулся в кресле и скрестил руки на груди.

— Вы очень откровенны в суждениях, знаете ли.

И не только в суждениях, друг мой, не только в суждениях.

— Я в курсе.

— Вы флиртуете со всеми клиентами? — поинтересовался он.

— Обычно это они флиртуют со мной. Но я рада слышать, что вы клиент. — Я подалась к нему. — Вы ведь мой клиент, правда, мистер Рейлтон?

Он сглотнул, будто только сейчас понял, к чему ведет его визит. По крайней мере, я на это надеялась.

— Я могу платить по сто долларов в день.

Я не хотела говорить, что с радостью заплатила бы ему вдвое за саму возможность взяться за это дело. И не сказала. А вместо этого:

— Плюс расходы.

— Много?

— Я девушка дорогая, — сказала я. — Но ради вас постараюсь немного сдерживаться.

Он улыбнулся.

— Надеюсь, не слишком сильно.

— Не слишком, — согласилась я.

Мы немного поболтали о деле. Скучные фразы вроде «только наличные», «потенциальные подозреваемые» и, что важнее всего, «прошу, зовите меня Рок». Затем Рок, как я его теперь зову, сказал, что ему пора (согласно моему расписанию, до этого было еще далеко), но пообещал встретиться со мной на вечеринке в честь выхода его нового фильма.

— «Леди, не стреляйте», — сказал он.

— Будто я смогла бы спрятать где-нибудь здесь пистолет, — ответила я, вставая, чтобы он смог в полной мере оценить мои каблуки, чулки, юбку, блузку и все остальное. Особенно остальное.

— Пожалуй, — признал Рок. Возможно, детектив из него и правда вышел бы неплохой. — Но я имел в виду фильм. Он так называется.

— Я приду, — заверила его я.

— Неплохое название, вам не кажется? — Он улыбнулся, и усы его очаровательно дрогнули. — «Леди, не стреляйте».

Я улыбнулась в ответ еще очаровательнее.

— Ничего не могу вам обещать.

Глава 2 Старикам везде почет

Назавтра, как спустя годы скажут в популярном фильме, настал новый день. Все еще сырой, но уже не такой дождливый. Ливень поутих, но улицы покрылись лужами, а с тротуаров стекали ручейки. В такие дни решать, что надеть — все равно что планировать военную операцию. Уж можете мне поверить — и в том, и в другом у меня опыт внушительный.

К счастью, одеваться мне нравится почти так же, как раздеваться. Поэтому я провела пару приятных часов в квартире с кучей блузок, юбок, костюмов, шляп и — скажем прямо — белья. И с зеркалом. Секрет не просто в том, чтобы быть великолепной, что, если честно, мне удается без особого труда. Сложнее оставаться на уместном уровне великолепия, подходящем к случаю.

Вечеринку в честь выхода нового фильма «Старлайта» по шкале великолепия я оценила довольно высоко. А вот дорогу на вечеринку через весь Нью-Йорк — нет. Длинный стильный плащ с модным разрезом и любимая фетровая шляпа в довершение картины.

Некоторое время я репетировала свое появление на мероприятии — скидывая серый плащ и позволяя воображаемым гостям восхититься контрастом милых кружев, вызывающей сеточки и великолепного атласа. Довольно долго репетировала, сказать по правде.

Мне никогда особо не удавалось казаться беспомощной. Но бывают случаи, когда это необходимо, в том числе — когда ловишь такси в дождь. Несколько джентльменов были столь любезны, что уступили мне машину. Водитель задержал взгляд на зеркале заднего вида дольше нужного, пока спрашивал, как далеко я еду.

— До конца, — ответила я, дав ему адрес. Двусмысленность — моя слабость.

— Ваш акцент… Вы британка? — спросил он. Проницательный и дерзкий.

— Только акцент, — заверила я его. — Все остальное… многонационально.

Он понимающе кивнул, объезжая пешехода.

— Никогда там не был.

— Многое потеряли.

Наступал вечер, фары машин освещали дорогу сквозь вездесущий дождь. Я смотрела, как капли рисуют следы на грязных окнах такси. Мы двигались по городу в двоичной системе — либо ехать, либо тормозить. Ехали — быстро, тормозили — резко. Время от времени водитель сигналил — видимо, потому что светофоры не воспринимал от слова вообще.

Наконец такси остановилось на обочине так резко, будто встало на козла, только наоборот. Козел сидел за рулем, пока я вылезала из машины.

— Вас потом еще подвезти? — спросил он, похоже, всерьез.

Я отсчитала ровно столько, сколько была должна за поездку.

— О, надеюсь, не придется.

Если таксист хотел получить что-нибудь на чай, я могла дать ему только совет — тормозить на красный. Но о деньгах, что я протянула, он ничего не сказал и вскоре исчез в какофонии гудков и тормозных колодок.