Доктор Кто против Криккитян

– К сожалению, ваш Бог – не какой-то там шарлатан. – Доктор печально покачал головой. – Я хочу, чтобы вы подумали над тем, что я вам скажу. Подумайте о всех этих странных условиях изоляции, отгородивших Криккит от галактического содружества. Это пункт А, выражаясь фигурально. А пункт Б – это кажущийся ментальный блок, следствие пункта А. Блок, мешающий вам даже предположить, что где-то за пределами скопления космического мусора есть иная жизнь. Вы никогда не задумывались, есть ли там, наверху, что-нибудь еще. Вы не развили любопытство и не пришли к божественной концепции, что само по себе – причудливо и уникально. Но есть и пункт В – мизерный шанс попадания космического корабля на вашу планету. Во Вселенной много пустого места, знаете ли. Космос потому и зовется космосом – он просторен[37]. Он прямо-таки завален разбитыми звездолетами, целыми заброшенными космическими базами. Порой из них даже делают замечательные дома – но это так, между прочим. Моя точка зрения такова: то, что корабль без управления врезался в вашу планету, да еще и прошел атмосферные слои, не сгорев – чудо. А если учесть то, что угодил он на, пожалуй, единственную планету во Вселенной, где не будут думать, что перед ними – инопланетный гость или колесница богов, то тут, по-моему, совпадения становятся настолько подозрительными, что их бы арестовать. Ну и пункт Г – та удивительная быстрота, с которой вы освоили технологию разбившегося звездолета и использовали ее для развязки межзвездной войны. У вас ведь не было опыта в подобных вещах – от такого рывка рутан[38] бы позеленел, завидуя. Вы ни с кем не воевали прежде – и почти победили! Сделав шаг навстречу воинственности, вы настроились очень решительно. Навязчиво так. Никаких референдумов, никаких раздумий – вы просто сочли, что уничтожить всю иную жизнь есть ваше единственное призвание. Вы позабыли свои замечательные достижения в ремесле, в агрокультуре, в создании телепрограмм. Все ваши мысли заняла война. Пункт Д – когда остальная галактика заполучила ваших ужасных криккитцев, то их не решились уничтожить, приняв за разумных роботов. Но так было задумано! Кто-то хотел, чтобы армию роботов-убийц заточили в тюрьму! Ну и наконец… пункт Е. Вы заметили, как, угодив в ловушку замедленного времени, стали гораздо менее целеустремленными? Куда-то делся весь ваш задор из пункта Г. За последние пять лет вы ничего не изобрели, ничего не открыли, лишь погрязли в бумажной работе. Заводы, где делали криккитцев, стали выдавать брак. И разве вы не заметили, как, вернувшись в нормальное время, вы все внезапно стали целеустремленными – даже ваши диссиденты? Как прогресс вашего Абсолютного Оружия значительно ускорился? Я наговорил много, и самое время мне подвести черту – без божественного вмешательства тут не обошлось.

Если он надеялся повергнуть аудиторию в шок, то потерпел неудачу. Старейшины дружно зашептались. Грейц сглотнул, его дородные подбородки заходили ходуном, будто он съел живьем крупную рыбину.

– Так вы, – молвил он, – обвиняете нас в том, что у нас есть Бог?

– Да я даже не знаю, что это такое! – крикнул кто-то из задних рядов.

– Это удобная отговорка. – Доктор усмехнулся.

Старейшина сердито выпучил на него глаза.

– Пришелец! Ты смеешь не только заявляться сюда, но и навязывать свою мерзкую веру? Иная жизнь, странные существа в небе – это все ты нам хочешь продать? Ну уж нет, народ Криккита не будет счастлив, покуда небеса не опустеют.

Зазвучали аплодисменты – так обычно хлопают, когда обнаруживают что-то, что не по нраву, и хотят вернуть мир в тот момент, когда это что-то еще не было открыто. Опять же, не хлопала лишь Нараси. Она лишь встала, неожиданно для всех шагнула вперед и, взглянув Доктору в глаза, смачно сплюнула ему под ноги.

– Этот мерзкий чужак не лишен здравого смысла, – сообщила она кислым, словно лимон, голосом. – Шутки о божествах в сторону – он утверждает, что нечто чуждое извне формировало события в нашем мире, приведя нас к идее истребления иных форм жизни.

– Он просто опасный смутьян! – огрызнулся Грейц. Старуха одарила его горгоньим взглядом. Он был последней шоколадкой в ее коробке – той, что с самым нелюбимым вкусом.

Нараси щелкнула пальцами. Перед ней возникла голограмма.

– Смотри, – сказала она. – Вот – то, что склоняет меня к словам сего отвратительного инопланетянина. Абсолютное Оружие. Оно завершено.

Голограмма воспарила в воздух, демонстрируя всему парламенту группу криккитцев вокруг того, что и должно было быть Бомбой Сверхновой. Какой она была при Хактаре, такой осталась и сейчас – маленький красный шарик, не больше. Над ней застыл робот с битой наготове. Бомбу, как бы в попытке придать ей больший авторитет, возложили на небольшой подиум.

– Бомба Сверхновой, – возгласил Главный Старейшина Грейц, – есть доказательство того, что нами не управляет никто посторонний! Мы построили ее сами, изолированные от всех и вся. Это все – наше собственное достижение.

Парламент вздохнул с облегчением: наконец-то хорошие новости.