Доктор V

Винс молчит. Его лицо внезапно становится абсолютно серьезным, он смотрит на меня, прожигая своими темными глазами. Слегка прищурившись, как будто пытается понять природу моего вопроса. А я не моргаю. Даже рот слегка приоткрыла, потому что сама в шоке, что произнесла это вслух. Он еще несколько секунд изучает меня, а потом отвечает:

– Больше следующего вздоха.

И что, Элисон Мэри Кларк? Что будешь делать дальше? Что ты теперь спросишь? Почему он тебя не берет? Почему держит на расстоянии? Или попросишь трахнуть тебя? Мысленно шлепаю себя по лицу, представляя себе звонкий такой звук, оглушающий. Теперь я краснею и жутко жалею о заданном вопросе. Потому что развития этот разговор не получит.

О, а вот и мое спасение в виде официанта, который ставит перед нами наш заказ. Опускаю голову к своей тарелке и увлеченно уплетаю горячий суп. Он, наверное, невероятно вкусный, потому что этот ресторан ими славится. Но я почти не различаю вкуса, сейчас мне все покажется пресным, потому что я чувствую напряжение между мной и Винсом. Не знаю, о чем он думает. Возможно, смеется надо мной или думает, что я идиотка. А о чем думаю я? У меня в голове такой хаос, что впору взять ершик, засунуть его себе в ухо и прочистить мозги. До чего же все это неловко и странно между нами.

– Пойдем через два дня в кино, – предлагает Винс. Поднимаю на него взгляд и несколько раз моргаю. Что, вот так просто? Как будто я не задала только что идиотский вопрос в лоб? Мне сейчас положено злиться или выдохнуть с облегчением? Черт-черт-черт. – Я не был в кино уже сто лет, наверное. Все время смотрю фильмы дома. Так что, Эли, пойдешь со мной?

Я киваю и продолжаю пялиться на него. А Винс выглядит так, как будто действительно между нами не было этой неловкости и моего странного поведения. И да, я злюсь. И с каждой секундой все сильнее, потому что он проигнорировал мои чувства. Ну и что, что я ему их не озвучила? Он же долбаный психиатр! Должен знать и догадываться! Девушка просто так не задает дебильных вопросов. Вот, например, мужчины злятся, когда мы спрашиваем: «Ты меня любишь?» А ведь не просто так задается этот вопрос. Значит, женщине не хватает внимания. Или спрашиваем о том, идет ли нам платье. Значит, мы обделены комплиментами, и нашему мужчине нужно немного больше хвалить нашу внешность. В общем, несмотря на то, что мужчины считают нас алогичными существами, это не так. Все объяснимо. И нужно ли объяснять врачу-психиатру, который видит меня насквозь, почему я задала вопрос? Да, я сделала это неосознанно, но он же должен понимать мою мотивацию!

Хочется зарычать. Просто вот вскочить из-за стола, сжать кулаки и зарычать на него. Потом крикнуть что-нибудь нелицеприятное и удалиться с гордо поднятой головой. Вот только я допустила оплошность, оставив свою сумочку в багажнике его мотоцикла, так что гордо свалить в закат мне не светит. Поэтому сейчас я сижу и давлюсь десертом, который принес услужливый официант сразу после того, как мы доели суп. Все это время над столом висит тишина. Она как темный дым, который с каждой минутой молчания только сгущается. Скоро он превратится в тучу, и там начнет греметь гром и появятся молнии.

Когда мы расправляемся с нашим обедом, молча выходим из кафе. Винс садится на мотоцикл и надевает шлем, а я становлюсь рядом и складываю руки на груди.

– Дай мне мою сумочку, – прошу я. Голос подрагивает от гнева и ощущения, что что-то сейчас происходит неправильное, но я уже не могу остановить эту стерву внутри себя. Даже притопываю ногой от нетерпения.

Винс спокойно смотрит на меня и произносит со вздохом:

– Эли, садись на мотоцикл, поехали.

– Я хочу свою сумочку, – упрямлюсь, потому что уже накрутила себя по полной.

Винсент снова тяжело вздыхает, сжимая переносицу, потом снимает шлем и перевязывает хвостик на макушке. Смотрит вдаль, барабаня пальцами по бензобаку, а я стою и раздраженно дышу, угрожая лопнуть от злости и забрызгать своими внутренностями его красивый черный байк.

Винсент снова вешает шлем на руль, медленно перекидывает ногу и встает с мотоцикла. Его глаза практически черные, и их взгляд направлен прямо на меня. Как лазер, прожигающий дыры в моей коже. Его лицо суровое и напряженное, и это пугает. Я делаю два шага назад. Пожалуй, дойду до дома пешком. Тут всего-то километров десять. Жарко, правда, но я справлюсь. Не первый раз преодолевать большие расстояния.

– Я, наверное, пойду, —нерешительно пищу, когда его мощная фигура надвигается на меня.