Долг

–А у меня и план готов. слушай. Заголовок доклада будет такой: «Помните, любите, изучайте Ильича. (Надо раскрыть какую роль Ильич сыграл в истории, отношение людей к нему.) Затем Маяковского, Ленин -как образец. «Я себя под Лениным чищу». Потом, роль Ленина в моей жизни. И закончу эффектно. Ни за что не догадаешься. И закончу, так, а спрошу ка всех, а что бы ты сделал или сказал, если бы сейчас встретил Ленина? Вот удивится учитель. Я думаю, это понравится ему. И классу.

Вот поломают голову. Ведь вопрос-то прозвучал.

– Не знаю.

–А что не знаю. Куплю в книжном магазине портрет Ленина, в Герценку завтра вечерком схожу, посмотрю газеты прошлых лет, сделаю выписки. И все доклад готов.

– Быстро ты придумал. А я так не могу. Мне надо посидеть, подумать.

–Ну подумай. – сказал Славка, уступая место какой-то старушке с котомкой, – Но мне все – таки Джек Лондон мне ближе и симпатичней. Вот человек железной воли. А жизнь у него какая была. Попутешествовал. Вот он, например, сделал себе установку: каждое утро писать не менее 1000 слов в очередной рассказ. Вот это воля! У меня никак не получается систематизировать учёбу, все времени нет. Силы воли не хватает. А он молодец. Это ли не пример настойчивости, не эта ли воля и талант сделал из него, обыкновенно полуматроса-полупирата, всемирно известного Джека Лондона? А?

– Ленин тоже был человек железной воли.

–Да, – продолжали они уже по дороге домой, – а мы слабаки. – Димка вздохнул, переступая лужу. – Перед каким-то Сарычем дрожим. Деньги отдавать родительские собираемся. А как им, родителям-то, объяснить, зачем деньги просим?

Помолчали.

– Да, – мечтательно протянул Сашка, – Вот был бы Вовка… Письмо из армии на днях от него получил. Он у нас в школе отряд Юных Друзей Милиции возглавлял, да Веньку бы не забрали в армию, я, ты, Серега. И все. Мы бы эту троицу вмиг разогнали. Шпана шпалерная.

– Да не скажи. Брат у Макара из тюряги только вернулся. Нас то только трое. А их четверо.

– Нет, Димка, – с этим надо как-то заканчивать. Они наглые, чуть уступишь, сразу на шею сядут. Не отвертишься от них потом. Сразу надо решить. С этого долга и начнем.

– А я мечтаю скорее вырасти. Стать взрослым. Самостоятельным. Чтобы меня никто не опекал. Чтобы я все решал сам. Красота! Вы только подумайте, какая красота. Никакого над тобой контроля, никаких запретов, туда нельзя, сюда не ходи, это плохо, это хорошо, с этим не дружи, читай, занимайся, учись старайся. Бери пример. Как это все парни надоело. Хочу быть взрослым. И подрасти бы мне маленько. Хочу сам все решать.

– А мне пока прелесть "взрослой» жизнь, неизвестна. Но в таком виде, в каком она есть, с чем сталкивается каждый человек, погружающийся в нее, что -то она мне не нравится. У меня, парни, почему – то отвращение, к этой серой, грязной и нечистоплотной «взрослой» жизни. Ну отец Макара вчера пришел весь в глине, испачканный, а мамка дежурная по этажу и что приятно после него коридор мыть, а кто еще и обмочится. Нет, что – то такая взрослая жизнь мне не интересна. Чего хорошего – то? Бормотуха из бочки в комиссионном, после которой даже краска с пола сходит, водка в четушках, курение, мат, в общем, какой-то неожиданный примитив, животность какую-то, не одухотворённость. Не, ребята, что – то это меня не привлекает.

***

В пельменной народу было немного. Ребята выбрали столик, взяли по стакану чая.

– И сейчас эта котла требует денег. – продолжал возмущаться Чешик, – Вчера снова за остановкой вечером поколотили Вадика. Классная уже на него косо смотрит. Неудобно как–то. Надо с этим что-то делать.

– А что ты сделаешь? – Димка отпил чай.

От чашки в холодной пельменной шел пар.

– Мы заявим, что это надувательство, что здесь не тюрьма и по его тюремным уголовным законам мы жить не будем. И долг никакой не признаем. Поиграли в карты, научил он нас "Буре" и всякой ерунде и все. Никаких денег.

Славка сам не верил, что такие смелые слова против Сарыча сказал. Никогда они раньше с ними не ссорились. У Сарыча и Кощея была своя территория за дорогой, до берега, от линейки заводской до оврага, и никогда они к ним, в их район не совались. Поэтому и не спорили никогда. И даже как-то против соседних комбинатовских пруд у завода отстояли и не ходили больше туда посторонние загорать и купаться. Но давно это года три назад.

– Ты Слав, веришь в то, что сказал? – Чешик иронически ухмыльнулся. – С самим Сарычем спорить?

– Не спорить. А не платить долг и все. И так и сказать.

– Ну-ну. И кто это скажет? И где?

Дима протянул Чешику свою чашку. Чай уже остыл, и Чешик быстренько допил в два глотка.

–Самое сладкое оставил, – причмокнул он.

–Эй, – Серега толкнул в плечо Славку, – смотри, Макар.

И правда в дверях показался долговязый Макар с двумя бритыми налысо в фуфайках, подпоясанным солдатскими ремнями пацанами.

В кассу стояло человек пять, старушки, одна женщина, старичок с палочкой.

Оглядев очередь, Макар подмигнул лысым и те кривляясь тоненькими голосками заныли:

–Тетеньки, дяденьки, разрешите пельмешки отбить, с утра не ели, проголодались.