Долг стрелка

Мы шли между рядами титанических колонн в знобящей тишине, которая показалась нам тишиной ожидания. Потом воспаленное воображение подсказало мне, что я слышу взмах гигантских крыльев и вижу мелькание зловещих теней. На меня нахлынуло ощущение ужасающего простора и невероятной высоты. Я почувствовал себя насекомым, ползущим по полу гигантского дворца. Зло затаилось и вокруг нас, и над нами, и под нами.

Теперь, когда мы оставили вход далеко позади, ряды колонн тянулись слева и справа, а впереди открывалось огромное пространство. Наши ноги глубоко зарывались в пыль, которую не тревожили многие века. Высокие ступени вели все выше, пока не исчезли в полумраке, и мы скорее почувствовали, нежели увидели колоссальную фигуру, маячившую в тени у нас над головами. Мы невольно остановились. Сердца наши учащенно бились, хотя мы понимали: это очередное изваяние.

Поднявшись по лестнице и проделав, как нам показалось, большой путь, мы с изумлением увидели, что лестница тянется гораздо выше и, может быть, вообще бесконечна.

— Лестница к звездам, — пробормотал Голландец. — К звездам ада.

Да, у меня тоже было такое чувство, будто мы поднимаемся среди звезд. Голова моя кружилась. Это было чудовищно, невозможно. Каким бы огромным ни казалось здание снаружи, ощущение простора и высоты внутри было кошмарным и неестественным. Это только моя галлюцинация или происходит взаправду?

— Ну и высота! — прошептал Голландец. — Выше любых гор. Именно такая высь мне и снилась.

Я содрогнулся. Кто не испытывал в кошмарах ощущения ужасающей, неземной высоты? Во снах я висел, как крупинка, в чудовищном ярко-синем небе и ползал, как муравей, по крышам огромных замков, уходящих к самым звездам. Неужели мы поднимаемся к слепым звездам смерти? Как в бреду, мне подумалось: может быть, мы покинули привычный мир и восходим к другому измерению?

Пока я предавался таким мыслям, мы дошли до плоского возвышения и остановились на нем с ощущением того, что стоим на огромном плато, а под ногами у нас бескрайний мрак космического пространства. Прошло много времени, прежде чем глаза мои привыкли к полумраку, и я смутно различил высоко вверху массивную тень. Мы так и не сумели разобрать, что это такое, но у меня сложилось впечатление, что это огромное антропоморфное чудовище, воздевшее гигантские темные щупальца. Размеры его не вписывались ни в какие человеческие стандарты; оно не было создано в соответствии с разумными, нормальными принципами. Больше ничего не могу сказать, кроме того, что при виде него я испытал то же чувство ничтожности перед гигантскими размерами, что и при виде всего устрашающего храма.

Перед чудовищем стояло нечто вроде колоссального алтаря, на котором лежал какой-то белый предмет. Не в силах совладать с любопытством, я с помощью Голландца вскарабкался на это сооружение и помог залезть ему, после чего стал рассматривать предмет, оказавшийся белым цилиндром. Я наклонился и ухватился за него, но он прилип к алтарю. Я с силой рванул, услышал над головой оглушительный треск, и тут же Голландец с криком врезался в меня. Мы полетели вниз головой с алтаря как раз в тот миг, когда идол ударил по нему гигантской рукой. Если бы не проворство Голландца, эта рука раздавила бы меня, как механический молот — муравья.

Эхо нашего падения гулким горным громом прозвучало в бескрайней пустоте, отдаваясь от колонн, а мы лежали, припав к алтарю, и дрожали, оглушенные грохотом, как пара насекомых, потерявшихся на краю земли. Я поймал себя на том, что все еще держу в руках цилиндр, хотя часть его была погублена убийственным ударом, так близко от меня пронеслась смертоносная рука.

— Ты спас мне жизнь, Голли, — прохрипел я. — Я это не забуду.

— Пора выбираться отсюда, — сказал он, содрогаясь от отвращения.

Мы помчались вниз по огромным ступеням с таким чувством, будто спускались по склону горы.

Когда через открытую дверь мы увидели тусклый свет, пробивающийся через первобытный лес застывших колонн, нас охватила слепая паника, и мы побежали, как люди, удирающие из ада. Эхо наших шагов отдавалось от колонн, пока не прозвучало скрежещущими скачками у нас за спиной. Однако, оглянувшись, я ничего не увидел. Мы добежали до двери, последним отчаянным усилием проскользнули в нее, и, движимые безотчетным страхом, захлопнули ее за собой. Петли издали скрип, похожий на демонический смех, и мы инстинктивно отпрянули, но не оглянулись: нам не хотелось еще раз увидеть жуткое изображение скелета.

Оглядевшись по сторонам, мы остолбенели. Когда мы входили в храм, солнце недавно взошло, а теперь золотой шар уже опускался в океан на западе. Неужели мы целый день блуждали среди лабиринта колонн? Нас снова охватила безотчетная паника, мы бросились вниз по склонам холма и бежали до тех пор, пока таинственный храм не исчез за деревьями.