Долгая дорога

Эдина покачала головой. Ее мужчина после того как вернулся обратно стал другим человеком. Она не совсем понимала его речь, его поведение стало каким-то легкомысленным, а поступки противоречили всему ее жизненному опыту. Вместо того, чтобы вернуться после отсутствия в свою семью он завел новую. Зачем? Ей не нравились эти перемены. Может в самом деле надо было отрицательно ответить на вопрос Эрита, тот ли это Эссу, который был до того, как его отнесли на Холм Забвения. Но что потом, доедать остатки за Эпеем, его женщиной и детьми? А скоро холода, которые всегда приходят неожиданно. Каждую зиму умирает много детей, а если Эпей несколько дней не принёс бы еды, то им бы было тяжело выжить. А этот новый Эссу обещал, что у них никто не голодает.

Андрей чувствовал холодное отношение к себе этой высокой светловолосой женщины, которая вот уже 3 дня снова стала его женщиной. Сначала он даже решил, что это обычное дело в это суровое время, когда не до сюсюканий и все силы брошены на выживание семьи. Но, поразмыслив, отверг эту версию, Грака и Рэту вели себя совсем по другому – мало чем отличаясь в поведении от пар его времени. Значит, она глубоко привязана к тому прежнему Эссу и еще не готова принять его. Ну что же, он подождет.

– Папа, папа, делать свисток, – заканючила Имела.

Опять потеряла игрушку, вот уж кто-кто, а маленькая девочка льнула к нему всю дорогу. Андрей постоянно брал ее на руки, когда она уставала, сделал в первый же день пути свисток, чем привел ее в восторг и научил слову «папа» вместо «Эссу», давал лучшие куски добытой птицы на привалах. А вот с Лэнсой контакт только налаживался – сын Эссу предпочитал проводить время или впереди их маленького отряда с Рэту, или позади с Эхеккой.

– Как-то тихо стало здесь, Эссу. Раньше бы мы уже встретили или охотников из одной из семей большеносых, или семьи Граки, или нашей семьи. Иногда сюда проникали охотники, семьи которых находятся за холодной рекой, правда они приходили совсем редко и только зимой, когда она замерзает. Завтра мы пройдем совсем рядом с этой рекой. На той стороне не был никто из нашей семьи, – разговорился вечером Рэту.

– А много семей на том берегу?

– Не знаю, большеносые иногда ходили туда через ущелье, даже брали женщин из их семей и отдавали им своих. А мы – никогда.

По всему выходило, что дальше в горах Центрального массива живут дальние родственники большеносых.

– А мы почему не ходили? Река не такое уж и непреодолимое препятствие, вдруг там зверя много.

– Мы с равнины когда-то перешли в горы, а они были здесь всегда. Может даже никогда и не видели темнокожих. А добычу с той стороны далеко до стоянки таскать, если даже повезет и собьешь копьем криворога.

Кожа на груди под шкурой зудела, Андрей усиленно ее расчесывал. Искупаться бы сейчас в ручье в каньоне, подправить отросшую бороду, надеть чистое белье…

– Рэту, а как делают эти веревки, которыми Эдина перевязывает шкуры криворога.

– Из коры дерева. Только не березы, а из которой копья делаем.

– Из сосны? И как?

– Ну это женщины делают, – рыжий замялся. – Я точно не знаю. Из кожи ремешки поудобнее будут и крепче, я ими пользуюсь.

– Вот из-за таких как ты и проиграли вы кроманьонцам, ремешок удобнее ему. А одежду, канаты, корзины, сети для ловли рыбы, или даже парус для лодки тоже из шкур сделаешь, – со злостью подумал Андрей. – Надо узнать все у Эдины.

Процесс оказался сложным. Основой веревки оказались волокна на внутренней стороны коры дерева. Весной их обдирали со ствола и скручивали в нить по направлению справа налево. Для получения толстой веревки скручивали их между собой, но уже в противоположную сторону.

Это сколько же коры надо ободрать, чтобы получились нормальные силки или сеть для улова рыбы, приуныл Андрей. Надо найти другой вид сырья, который легче добывать. На ум пришли только хлопок да лен, но хлопок в ледниковой Европе искать бессмысленно, а как выглядит дикий предок льна, он представлял слабо. Не сможет он его отличить от другой травы. Еще в голове крутилось слово «пенька», но вот из чего ее делали бывший продавец пластиковых окон и дверей не знал. И есть ли здесь эти растения? Может потому и взялись неандертальцы за сосновые волокна, что альтернативы особой у них нет. Ну, веревки ладно, получить их из готовых нитей сравнительно просто, а вот как из них произвести ткань, бог его знает. Даже предположения никакого нет. Есть еще возможность получить шерстяную ткань. Состричь тех же криворогов или любых других лохматых животных, благо из-за сурового климата все фауна здесь обросшая шерстью, даже носороги. И будет у всей его семьи пальто из шерсти мамонта или однорога. Андрей улыбнулся.