Долгая дорога домой

– Она всё это время ничего не ела, – сказала мать, выглянувшая из кухни. – У меня, кстати, обед уже готов.

– Тогда давайте обедать, на сытый желудок и с ума сходить легче, ничего не отвлекает.

– Мне кусок в горло не лезет, – отмахнулась Настя.

– Это ты зря. Вот вернётся твой, как его зовут?

– Паша.

– Вот вернётся твой Паша, а у тебя анорексия – испугается и сбежит, но на этот раз уже навсегда.

– Ладно, хватит тебе дочку гнобить. Она у нас, похоже, влюбилась, и на этот раз по-настоящему. Расскажи нам, что это за Паша такой, что ты без него даже есть не можешь. Его фотография у тебя есть?

– Нет, фотки нету. Зато у него есть фотография моего биологического отца. Они с ним вместе служили. Он мне её показывал.

– Интересное кино, это ж сколько годков нашему потенциальному зятю?

– Сорок пять.

– Вот ни хрена себе, – присвистнул Лунин. – Юноша, прямо скажем, не первой свежести.

Мать прошла в комнату и опустилась в кресло.

– Он тебе не говорил, в каких частях служил, этот твой Паша?

– Спецназ ГРУ, папа у него командиром был.

– Погоди, мать, это что же получается, у вас разница лет двадцать?

– Восемнадцать, – уточнила Настя.

– Судя по всему, парень он у тебя серьёзный и не собирается сидеть возле твоих прекрасных ног. Придётся тебе, дочка, научиться ждать…

– Ты, что же, одобряешь её выбор?

– А у нас вроде никто совета не спрашивал. Одобрять не одобряю, но и мешать не стану, да и тебе не дам. Свою жизнь устроить не смогли, так нечего в чужую лезть.

– А она мне не чужая!

– Так и мне ближе некуда…

Настя взяла сотовый за мгновенье до того, как раздался звонок, а вместо номера светилась надпись: «Номер не определён». Она ответила и тут же услышала любимый голос.

– Привет, солнце моё! Извини за задержку, но, как говорится: «солдат предполагает, а генерал располагает». Ты как там? Сильно соскучилась?

– Ты в городе?

– Не совсем, – подивился Павел такой прозорливости. – В аэропорту, готовлюсь к выходу.

– Тогда не задерживайся, пожалуйста, обед стынет… Ко всему прочему тебя ждёт ещё и сюрприз.

– В виде твоих родителей?

– Какой ты догадливый, они самые.

– Если честно, мне сейчас не до выяснения отношений, может, как-нибудь в другой раз?

– А ты, оказывается, обыкновенный трус, полковник!

– Нет, любимая, просто мой автопилот выключится сразу, как только я окажусь дома. Я три дня не спал, негде было, да и некогда.

– Я надеюсь, поесть-то ты успеешь, до того как сработает твой таймер.

– Я тоже на это надеюсь.

– Жду… – Счастливо улыбаясь, Настя положила трубку и объявила родителям.

– Смотрины на сегодня отменяются. Он в аэропорту, едет сюда. Голодный, потный и уставший, ему сейчас не до вас, так что как-нибудь в следующий раз.

– Я никуда не уйду, – заявила мать, демонстративно усаживаясь в кресло. – В конце концов, имею я право видеть, как мой потенциальный зять будет поглощать приготовленный мной обед.

– Я бы на твоём месте так не рисковал, – смеясь, заметил Лунин, кивая головой в сторону дочери. – Сегодня твоя категоричность неуместна, надо переступить через своё я и проявить такт.

– Чья бы корова мычала…

– Так, хватит! Идите-ка по домам, завтра я позвоню и сообщу о нашем решении, – Настя безапелляционно выставила их за дверь.

– А знаешь, Лена, мне кажется, у них неплохое будущее, – заявил Лунин, когда бывшие супруги спускались в лифте.

– С чего это ты решил, ведь видеть его ещё не видел, а такие выводы.

– А мне на него и смотреть-то незачем. Они ещё не расписались, но у них уже родилось МЫ, а мы с тобой больше двадцати лет прожили вместе, а МЫ так и не родилось. Как были два Я, так и остались. Двадцать лет на пограничной полосе. Ни войны, ни мира…

– Да, наверное, ты прав. Знаешь, я только сегодня поняла, что всё это время своего Алёшку ждала, где-то глубоко внутри себя надеялась, что вернётся, пока сегодня Настя не сказала, что он погиб и тому есть свидетель. Наверное, я и хотела его увидеть непременно сегодня. Прости меня, Володя, я тебе столько крови за это время попортила, а отчего – и сама не знала. Может, вернёшься, теперь-то уж точно будет один только МИР.

– Что ж, давай попробуем, только ты уж теперь не ругайся, а любуйся!

– Странный человек этот Паша, ты не находишь?

– …?

– Мы с ним ещё ни разу не виделись, а сколько перемен в нашей жизни из-за него.

– Может быть, просто время пришло?

– И всё-таки я очень сильно волнуюсь и боюсь этой встречи, будто сама на выданье.

– Ну, мать, это уже перебор.

На входе из лифта они столкнулись с мужчиной среднего роста сорока пяти лет. Он поздоровался и, шагая через ступеньку, стал быстро подниматься наверх.

– Мне кажется, это он, – прошептала Елена Васильевна.

– Теперь тебе в каждом мужике примерного возраста и роста будет зять мерещиться, – хохотнул Лунин, а между тем она была права – это действительно был Караваев.

Указательный палец Павла ещё не успел коснуться кнопки звонка, как дверь распахнулась и Настя повисла у него на шее.

– Господи, наконец-то, как же это утомительно ждать, когда любишь… – прошептала она, целуя его губы.