Долгая дорога домой

– Здание заминировано. Как только управишься со снайпером, приступай к разминированию площади и здания. Приготовь с десяток автобусов для эвакуации людей.

– Слушаюсь.

– Полковник, позвольте вам напомнить, что вообще-то операцией руковожу я, – раздался в трубке голос подполковника.

– А вам, товарищ подполковник, надлежит явиться к мэру и арестовать его, а заодно провести выемку документов. Всех документов. Следственный комитет уже в дороге.

– Но без санкции прокурора я не могу…

– Это приказ, подполковник. Вы знаете, что следует за невыполнение приказа? То-то же.

– А теперь веди меня в кабинет директора, будем в Москву звонить, – обернувшись к «Еноту», сказал Караваев, протягивая ему руку.

– Значит, поверил? – пожимая её, ответил Ерофеев.

– Так закладка-то дилетантская, а ты у нас профи – не твой уровень.

– Ну, не скажи, двери заминировали грамотно, я пробовал подобраться, но проводка снаружи. И готовили не один день. К выборам готовили.

– А мне генерал сказал, что это ты тут шалишь.

– Просто не было времени объясняться, нужно было успокоить людей, чтобы не было паники.

– Кстати, а где они?

– Кино смотрят, у них бесплатный киномарафон. Ты извини, но кроме тебя, боюсь, меня бы никто не понял.

До Москвы дозвонились быстро. Выслушав доклад Караваева, генерал лишь крякнул.

– Ладно, санкцию прокурора СК привезёт с собой. И аккуратно там, ребятки, постарайтесь без жертв. Как закончите, сразу ко мне, и этого гаврика с собой прихватите, передадите в аэропорту ФСБ. Дальше их работа.

– Есть!

Караваев положил трубку. Они вернулись в библиотеку, и Павел вновь взялся за телефон.

– Как дела, майор?

– Я вертушки поднял, чтоб всё отследили.

– Молодец. Сапёры?

– Ещё работают. Снайпера не нашли, пацана лет десяти нашли с лазерной указкой.

– Ищи. Указка из точки в пятак превращается на таком расстоянии, это не он. И пошли кого-нибудь к кинооператору на всякий случай.

– Разрешите вскрыть все двери, которые не открыли.

– Действуй. Не забудь только извиниться за причинённый ущерб с объяснениями. Эвакуацию будем проводить через окна, как только доложишь о готовности.

В томительном ожидании прошёл час. Неожиданно ожила рация.

– Товарищ полковник, приказ выполнил, мэра взяли. Снайпера тоже нашли.

– Много дверей поломали?

– С десяток, наверное.

– Автобусы на исходную и по человеку к каждому окну. Пора завершать операцию.

Вскоре три автобуса выстроились в одну линию, и как только все места были заняты, их сменили следующие.

Когда отъехал последний автобус, здание покинули и Караваев с Ерофеевым.

– Ну, что, Димон, летим в Москву, теперь твой выход. Генерал ждёт твоё соло.

– Надо же, а ты, оказывается, помнишь, как меня зовут.

– Помню, только «Енот» звучит как-то роднее.

– В данной ситуации я бы сказал – правильнее.

Они не спеша подошли к чёрной «хонде». Майор смотрел на них изучающе. Караваев протянул ему руку.

– Благодарю за службу! Последняя просьба – прокати нас в аэропорт, в Москве уже заждались.

– Да, без проблем, товарищ полковник.

Уже садясь в автомобиль, Павла словно кто в бок толкнул: «Настёне я так и не позвонил. Ничего, я ей в аэропорту позвоню», – дал себе слово Караваев. Разговаривать с дорогим ему человеком при посторонних не хотелось. Но ни в аэропорту, ни после, уже в Москве, он так ей и не позвонил.

Глава 4

Обещанные Павлом сутки прошли, за ними минули вторые, а он так и не вернулся, более того, даже позвонить не смог. Настя затосковала, а когда миновал ещё один день, к тоске добавилась тревога. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от дурных мыслей, она было затеяла стирку. Заложив в стиральную машину постельное бельё, она неожиданно наткнулась на пропахшую потом рубашку Павла. Забыв выбрать режим стирки, Настя уткнулась носом в найденную вещь и, вдохнув запах любимого человека, бросилась в комнату на диван, где и разревелась в голос. Плотина трёхдневного ожидания прорвалась в истерику. Наконец, устав от слёз, она обняла рубашку и заснула.

Проснулась Настя от настойчивого дребезжания сотового телефона. Разговаривать не было никакого желания, единственный звонок, которого она ждала, был звонок Павла, но это звонила мать, и Настя безжалостно сбросила его.