Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом

От методистской церкви к нам приходил преподобный Джонс, нервный и мрачный парень, который жил в Конго во время революции в этой стране[83]. Судя по всему, горький опыт пребывания в Конго являлся источником его неизбывной меланхолии. В своих проповедях он постоянно обращался к важности примирения, подразумевая, что это именно нам нужно примириться с белыми людьми. Как-то во время очередной воскресной проповеди преподобного Джонса Эдди Дэниэлс беспокойно заерзал на своем месте, а затем, не выдержав, выкрикнул: «Вы проповедуете примирение не тому, кому следует! Мы искали примирения в течение последних семидесяти пяти лет!» Больше мы преподобного Джонса никогда не видели на острове Роббен.

Преподобный Джонс был не единственным священником, которого отпугнул Эдди Дэниэлс. В свое время нас навещал священник из числа цветных, известный среди заключенных как брат Септембер. Однажды во время воскресной службы заключенный Хенни Феррис, который отличался своим ораторским искусством, вызвался прочесть молитву. Брат Септембер был рад встретить такое религиозное рвение. Хенни Феррис начал говорить возвышенным тоном и в какой-то момент попросил всех присутствующих закрыть глаза и сосредоточиться на молитве. Все, включая брата Септембера, именно так и поступили – за исключением Эдди Дэниэлса, который на цыпочках пробрался вперед, открыл портфель брата Септембера и достал из него свежий номер газеты «Санди Таймс». В тот раз никого ни в чем не заподозрили, однако брат Септембер больше никогда не приносил с собой свежих газет.

Преподобный Андре Шеффлер был священником Голландской реформатской миссионерской церкви в Африке, структуры Голландской реформатской церкви. Последней принадлежали практически все африканеры, а миссионерская церковь вела работу только среди чернокожих африканцев. Преподобный Шеффлер был грубым, консервативным парнем, который обычно читал проповеди только для заключенных общей секции. Как-то в одно из воскресений он случайно зашел в нашу тюремную секцию, и мы поинтересовались у него, почему он не проповедовал нам. «Вы, должно быть, считаете себя борцами за свободу? – презрительно спросил он. – Да вы, должно быть, просто были пьяны в стельку или под кайфом от наркоты, когда вас арестовали. Тоже мне, борцы за свободу! Так я и поверил!» Тем не менее мы бросили ему вызов, пригласив к себе прочесть воскресную проповедь, и в конце 1960-х годов он все же появился у нас.

Преподобный Шеффлер был весьма оригинален в одном отношении: он придерживался строго научного подхода к различным религиозным вопросам. Я нашел это привлекательным. Многие используют науку, чтобы развенчать религию, а преподобный Шеффлер обращался к научным фактам, чтобы подкрепить ими религиозные убеждения. Мне вспоминается одна проповедь, в которой он рассказывал нам о трех мудрецах с Востока, которые следовали за звездой, пока она не привела их в Вифлеем. «Это не просто миф», – подчеркнул он и привел свидетельства астрономов о том, что в то время, действительно, существовала комета, траектория движения которой описана в Библии.

По мере того как преподобный Шеффлер знакомился с нами, он проявлял к нам все больше симпатии и отзывчивости. У него было острое чувство юмора, и он любил подшучивать над нами. «У белого человека в этой стране задача гораздо сложнее, чем у чернокожего африканца, – как-то заявил он нам. – Ведь всякий раз, когда возникает та или иная проблема, мы должны найти ее решение. А когда какие-нибудь проблемы возникают у вас, чернокожих африканцев, вы всегда находите самый простой выход из положения. Вы говорите: “Ingabilungu”». Мы дружно расхохотались – и не только потому, что его произношение было непреднамеренно комичным, но еще и в связи с тем, что нас позабавила сама его идея. Все дело в том, что выражение Ngabelungu на языке коса означает «это все белые виноваты». Преподобный вел речь о том, что мы привыкли сваливать все наши беды на белого человека. Тем самым он хотел донести до нас ту мысль, что мы должны начать сами отвечать за свои действия. И я был с этим полностью согласен.

То, чем воскресенье было для всей недели, Рождество являлось для всей остальной части года. Это был единственный день, когда тюремные власти проявляли к заключенным хоть какую-то доброту. На Рождество нам не нужно было идти на работы в карьер, нам разрешали купить себе немного сладостей. Для нас не устраивалось традиционного рождественского ужина, однако вечером нам выдавали дополнительную кружку кофе.

Тюремная администрация разрешала нам организовать концерт, провести различные турниры и поставить пьесу. Концерт являлся центральным событием. Нашим хормейстером был Селби Нгендейн из Панафриканского конгресса. До того как перейти на сторону панафриканистов, он входил в состав Молодежной лиги Африканского национального конгресса. Он был прирожденным артистом с прекрасным голосом и тонким слухом.