Долгая дорога к свободе. Автобиография узника, ставшего президентом

Моей первой задачей было отчитаться перед руководством Африканского национального конгресса, и 27 февраля, спустя две недели после выхода из тюрьмы, я вылетел в Лусаку на сессию Национального исполнительного комитета АНК. Это было чудесное воссоединение со своими старыми товарищами, которых я не видел несколько десятилетий. На этом мероприятии присутствовали также главы ряда африканских государств, и я смог провести краткие беседы с Робертом Мугабе из Зимбабве, Кеннетом Каундой из Замбии, Жозе Эдуарду душ Сантушем из Анголы, Кветтом Масире из Ботсваны, Жоаким Чиссано из Мозамбика и Йовери Мусевени из Уганды.

Члены Исполкома АНК были рады моему освобождению, наряду с этим, как я видел, они стремились составить для себя представление обо мне. В их глазах ясно читался вопрос: остался ли Мандела тем же человеком, который попал в тюрьму двадцать семь лет назад, или же теперь это был совсем другой Мандела? Сохранил ли он свои принципы или же был сломлен? Они располагали информацией о моих переговорах с правительством, и их обеспокоенность вполне можно было понять. Следовало учесть то, что я не только не знал ситуации на местах, а с 1984 года даже не имел возможности свободно общаться со своими коллегами в тюрьме.

Я тщательно и взвешенно объяснил характер своих переговоров с правительством, описав те требования, которые я выдвинул к нему, и достигнутый прогресс. Члены Исполкома АНК видели меморандумы, которые я направил Питеру Боте и Фредерику де Клерку, и знали, что эти документы соответствуют политическому курсу нашей организации. Я был в курсе, что в последние годы некоторые активисты АНК, выйдя из тюрьмы, ездили в Лусаку и шептали там негласно: «Мадиба стал проявлять мягкость. Он подкуплен властями. Он носит костюмы-тройки, пьет вино и ест изысканные блюда». Я знал об этих слухах и намеревался опровергнуть их. Это можно было сделать только одним способом – быть прямым и честным.

На этой сессии Национального исполнительного комитета АНК я был избран заместителем президента Африканского национального конгресса, в то время как Альфред Нзо, генеральный секретарь АНК, был назначен исполняющим обязанности президента нашей организации, пока Оливер Тамбо проходил курс реабилитации. На пресс-конференции, состоявшейся после сессии Исполкома АНК, мне задали вопрос о том, как я отношусь к предложению Кеннета Каунды, президента Замбии и давнего сторонника АНК, о временном отказе АНК теперь, когда я был освобожден из тюрьмы, от вооруженных операций в Южной Африке. Я ответил, что, хотя мы ценим мудрость Кеннета Куанды и его поддержку, приостанавливать вооруженную борьбу нашей организации слишком рано, поскольку мы еще не достигли цели, ради которой мы взялись за оружие. Я подчеркнул, что в задачи руководства АНК не входит оказание помощи Фредерику де Клерку в том, чтобы успокоить его сторонников из числа правых сил.

Я начал турне по Африке, в ходе которого посетил много стран. В течение первых шести месяцев после своего освобождения я провел за границей больше времени, чем дома. Почти везде, где я бывал, меня встречали огромные толпы моих сторонников, поэтому, даже если я начинал чувствовать усталость, их энтузиазм всегда поддерживал меня. В Дар-эс-Саламе меня встретила толпа численностью около полумиллиона человек.

Я безмерно наслаждался своей поездкой. Я был рад увидеть новые (и прежние для меня) достопримечательности, попробовать разные блюда, поговорить с самыми разными людьми. Мне приходилось очень быстро акклиматизироваться в том мире, в котором я оказался и который радикально отличался от покинутого мной. Этот мир приобрел новую динамику – с новыми возможностями в поездках, общении и средствах массовой информации. Теперь все происходило настолько быстро, что иногда было трудно поспевать за последними новшествами. Винни пыталась уговорить меня успокоиться и «притормозить», но на меня свалилось слишком много хлопот: руководство АНК хотело в интересах нашей организации в полной мере воспользоваться той волной энтузиазма, которая была вызвана моим освобождением.