Долгая дорога в дюнах-II

Зингрубер понимающе усмехнулся и покачал головой. Может быть, вспомнил золотые времена, когда и ему еще были не чужды любовные страдания.

— Да, эти юные куколки так непостоянны. Но поверьте старому цинику — увлечение экзотикой никогда не бывает долговечным. Все пройдет — и пташка вернется на знакомую жердочку.

Зингрубер деловито крутанулся в своем кресле и еще раз пробежал глазами броские заголовки.

— Однако поглядим, как вы, вернее ваш толковый парень, — не преминул он припомнить Арвидасу его безобидную уловку, — уничтожает вашего юного соперника. Кстати, вы не находите, что коллизия получается весьма забавная?

Шеф-редактор ничего не ответил. Он сидел, тихо свирепея, и еле сдерживался, чтобы не нахамить Зингруберу.

— … Ручаюсь, что самый изощренный драматург не выдумал бы ничего подобного, — читал Зингрубер, искоса поглядывая на Арвидаса. — Случившееся можно было бы назвать грубым вымыслом или просто сказкой, не произойди все именно так… Ровно двадцать семь лет назад на прелестной вилле в Баварских Альпах у хорошо известного многим нашим читателям владельца фирмы «Краузе» господина Лосберга и его первой жены появился на свет прелестный малыш. Ею назвали Эдгаром… Шла война, и к концу ее семья господина Лосберга оказалась разделенной новой границей, которую русские продвинули далеко на запад, окончательно утвердившись в Прибалтике.

Непостижимая ирония судьбы вновь сводит наших героев через двадцать пять лет на нынешнем авиасалоне в Ле-Бурже. Сейчас они представляют две конкурирующие на мировых рынках фирмы… «Поистине неподражаемый драматург, жизнь…» — Зингрубер прочитал статью по диагонали и не слишком уверенно заметил: — Выходит, ваш толковый парень ненароком подбрасывает читателям забавную версию: Банга — это сын Лосберга. Хотя это интересно. Правда, старик будет в ярости.

На несколько секунд Зингрубер задумался, прогнозируя, видимо, каким будет резонанс от столь вольной трактовки биографических данных. Но потом заговорщицки прищурился.

— А впрочем, какой спрос с лихих журналистов, верно, Арви? Пускай это будет на совести прессы… А все-таки жаль, что статья не подписана Мартой. Было бы эффектнее, тем более что у девочки блестящий стиль.

Шеф попал в самое больное место — профессиональное самолюбие. Тут уж Арвидас не мог промолчать.

— Что поделать, господин Зингрубер, если папа не разрешает «девочке», — он ехидно передразнил отечески-панибратский тон шефа, — водиться с такими плохими мальчиками, как мы с вами.

— Ну ладно, Арви, довольно, — строго осадил его Зингрубер. — Эту тему мы обсуждать не будем. Материалы оставьте, я посмотрю их еще раз. — Он сухо пожал руку редактору, давая понять, что разговор окончен, но не удержался и напоследок спросил: — Кстати, вы будете сегодня в Ле-Бурже? Хозяева устраивают грандиозный прием в честь русских акробатов. Думаю, там соберется все милое семейство.

— Весьма любезно с вашей стороны, господин Зингрубер, напомнить мне о приеме, но только, слава богу, я больше не имею ничего общего с этим семейством. — Арвидас слегка поклонился и вышел с чувством оскорбленного достоинства.

В ночном небе над Ле-Бурже вспыхивали и гасли, струились и рассыпались разноцветные фонтаны огней праздничного фейерверка. Шум, смех, многоязычный говор сливались в слитный радостный гул веселья и праздника. В ярко освещенном зале негде было яблоку упасть. Оживленные, нарядно одетые гости сбивались в небольшие группки, болтали, пили, переходили от одной компании к другой. Легкие, словно бабочки, сновали очаровательные официантки с нарядно украшенными тележками, предлагая на выбор всевозможные угощения.

Марта стояла одна у открытого окна с бокалом в руке. Ее лицо озаряли сполохи фейерверка. Они таинственным светом расцвечивали блестящие чешуйки на ее темно-зеленом змеистом платье. Взгляд Марты рассеянно блуждал, безразлично фиксируя в толпе то отца, беседовавшего с двумя солидными бизнесменами, то лысую шарообразную голову полковника Блейфила, напористо флиртовавшего с длинноногой красоткой… Наконец Марта увидела того, кого искала в пестром говорливом сборище.

Едва войдя в зал, Эдгар и остальные советские летчики мгновенно оказались в центре внимания как виновники торжества. Тут же подоспели журналисты. Защелкали блицы, посыпались вопросы.

— Месье Банга, парижане уже начинают опасаться, что, проснувшись однажды утром, не обнаружат Эйфелевой башни на Елисейских полях. Вам ведь ничего не стоит переставить ее на Красную площадь?

Особенно старался бойкий репортер, поощряемый господином Дювалем, владельцем пресловутого купола. Француз тоже ощущал себя причастным к сенсации.

— Парижане могут спать спокойно, — не преминул сострить Костя Завалишин. — Мы согласны удовлетвориться Вандомской колонной.

— На худой конец парочкой химер с крыши Нотр-Дама, — поддержал Эдгар. — Имеем же мы право на небольшой сувенир.

— Вас можно поздравить, господа? Фирма «Сюд Электрон» в самом деле предложила вам контракт на монтаж высоковольтной линии? Так, месье Лапин?