Долги предков

— Морд-Сит — это женщины в одежде из красной кожи и с волосами, заплетенными в длинную косу — знак их профессии, суть которой сводится к пыткам и убийству одаренных. Если обладающий даром человек использует магию против Морд-Сит, та сможет захватить ее и обратить против одаренного. Убежать от Морд-Сит невозможно.

— Но, конечно же, человек с таким могущественным даром, как у волшебника Зорандера…

— Даже он потерпит поражение, если попытается использовать магию против Морд-Сит, — ответила Мать-Исповедница. — Морд-Сит можно победить обычным оружием, но не магией. Лишь власть исповедницы сработает против Морд-Сит. Я убила двоих. Их жестокое воспитание стало одной из причин, по которой их объявили вне закона еще в незапамятные времена, но в Д'Харе и по сей день соблюдается жуткая традиция превращать молодых женщин в Морд-Сит. Д'Хара — далекая и замкнутая страна, о которой мы знаем лишь то, чему нас научил горький опыт. Морд-Сит уже захватывали наших волшебников и колдуний, и те не смогли ни сбежать из плена, ни покончить с собой. Перед смертью они рассказывали врагу обо всем, что знали. Паниз Рал был осведомлен о наших планах. Но и нам удалось заполучить нескольких высокопоставленных д'харианцев. Исповедовав их, мы узнали, что известно врагу. Время работает против нас.

Эбби вытерла о бедра ладони.

— А тот человек, которого Первый волшебник убил перед встречей со мной? Он не мог быть убийцей, ведь его спутникам позволили уйти.

— Нет, он не был убийцей. — Мать-Исповедница сложила руки. — Думаю, Паниз Рал знает, что волшебник Зорандер обнаружил заклинание, способное стереть Д'Хару с лица земли, и отчаянно пытается избавиться от волшебника Зорандера.

В фиалковых глазах Матери-Исповедницы светился незаурядный ум.

Эбби отвернулась и стала теребить завязки на своем мешке.

— Но я не понимаю, какое это имеет отношение к его отказу спасти мою дочь. У него ведь тоже есть дочь. Неужели он не сделает все возможное, чтобы спасти ее? Неужели не пойдет на все, чтобы вернуть ее целой и невредимой?

Мать-Исповедница опустила голову и стала тереть лоб пальцами, словно пытаясь унять боль.

— Мужчина, который пришел перед тобой, принес послание. Оно прошло через множество рук, и невозможно отследить, кто его передал.

По рукам Эбби побежали холодные мурашки.

— Что за послание?

— Прядь волос, которую он принес, принадлежит дочери Зедда. Паниз Рал предложил ему сдаться и обменять свою жизнь на жизнь дочери.

Эбби вцепилась в мешок.

— Но разве отец, который любит дочь, не пойдет на это, чтобы спасти ее?

— Какой ценой? — прошептала Мать-Исповедница. — Он должен спасти ее ценой жизни остальных людей, которые погибнут без него? Он не может пойти на такое, даже чтобы спасти жизнь той, кого любит больше всего на свете. Прежде чем отказаться спасать твою дочь, он отклонил предложение Паниза Рала и тем самым приговорил к смерти свою собственную невинную дочь.

Эбигейл почувствовала, как ее надежда вновь рушится. При мысли, что Яне страшно или больно, на Эбби напали слабость и головокружение.

Слезы снова заструились по щекам.

— Но я не прошу его приносить в жертву остальных ради ее спасения!

Колдунья нежно коснулась плеча Эбби.

— Он считает, что если пощадит этих людей, то тем самым позволит д'харианцам сбежать и убить еще больше людей.

Эбби схватилась за последнюю соломинку.

— Но у меня есть мощи.

Колдунья вздохнула.

— Эбигейл, половина тех, кто приходит увидеться с волшебником, приносят мощи. Торгаши уверяют просителей в том, что мощи настоящие. И отчаявшиеся люди, такие же, как ты, покупают их.

— Большинство из них приходят к волшебнику в надежде, что он подарит им жизнь, свободную от магии, — произнесла Мать-Исповедница. — Многие чураются волшебства, но боюсь, из-за того, как используют магию д'харианцы, люди больше всего на свете хотят никогда ее не видеть. Забавная причина, чтобы покупать мощи. И вдвойне забавно, что они покупают поддельные мощи, думая, что те наделены магией, и предлагают их в обмен на спасение от магии.

Эбби моргнула.

— Но я не покупала мощи. Это истинный долг. Мать рассказала о нем, находясь на смертном одре. Она говорила, волшебник Зорандер связан долгом.

Колдунья скептически прищурилась.

— Эбигейл, истинный долг такого рода чрезвычайно редко встречается. Возможно, у нее были мощи и ты просто подумала…

Эбби открыла мешок, чтобы колдунья увидела содержимое.

Заглянув внутрь, та замолчала.

Мать-Исповедница тоже посмотрела в мешок.

— Я знаю, о чем говорила моя мать, — настаивала Эбби. — Еще она сказала, что проверив их, он сможет развеять любые сомнения и узнать долг, который перешел к нему от отца.

Колдунья погладила бусины на вороте платья.

 — Он может проверить. И поймет, правда это или нет. Но даже священный долг не обязательно выплачивать немедленно.

Эбби резко наклонилась к колдунье: