Долги предков

— Прошу, Зедд, — прошептала она, — не лишай нас такого Первого волшебника, как ты.

Зедд пригладил ее темные волосы.

— Оставить вас на Томаса? — Он ухмыльнулся. — Никогда!

Делора умчалась на лошади, оставляя пыльный след в сгущающейся тьме, а Зедд и Эбби стали спускаться к реке.

Эбигейл вела его по тропинке сквозь высокую траву и камыши, объяснив это тем, что так их будет труднее заметить, чем на обычной дороге. К счастью для Эбби, волшебник не стал спорить.

Ее взгляд метался меж глубоких теней в кустах по обе стороны тропинки, сердце бешено колотилось, и она вздрагивала всякий раз, когда под ногой трещала ветка.

Все произошло именно так, как она боялась.

Она знала, что так будет.

Фигура в длинном плаще с капюшоном выскочила из ниоткуда, сбив Эбби с ног. Она увидела, как блеснуло лезвие, когда Зедд отбросил нападающего в кусты.

Присев на корточки возле задыхающейся в траве Эбигейл, он положил руку ей на плечо.

— Лежи! — коротко шепнул он.

Кончики его пальцев засветились, когда он начал творить заклинание. Именно этого от него и добивались.

Из глаз Эбби хлынули жгучие слезы.

Она схватила волшебника за рукав:

— Не используй магию, Зедд! — Она едва могла говорить из-за боли, сдавившей ее грудь. — Не…

Из темноты зарослей вновь выпрыгнула фигура. Зедд вскинул руку, и ночь осветилась вспышкой горячего света, нацеленной на противника в плаще.

Но нападавший так и остался стоять, в то время как Зедд закричал и рухнул на землю.

То, что он собирался сделать с врагом, обратилось против него самого, и теперь волшебник был во власти ужасных страданий. Он не мог ни подняться, ни даже заговорить.

Именно поэтому они хотели заставить его сотворить заклинание — чтобы получить над ним власть.

Женщина, возвышающаяся над волшебником, грозно посмотрела на Эбби.

— Ты сыграла свою роль. Убирайся!

Эбби поспешно скрылась в зарослях. Женщина откинула капюшон и сбросила плащ. В окружающей тьме Эбби заметила длинную косу и красную кожаную форму.

Это была одна из тех женщин, о которых ей рассказывали в замке, женщин, которые могли захватить в плен одаренного. Морд-Сит.

Морд-Сит с удовольствием взирала на волшебника у ее ног, корчившегося от удушающей боли.

— Так, так, так. Похоже, сам Первый волшебник только что совершил свою самую большую ошибку.

Ремни и завязки красной кожаной формы заскрипели, когда женщина склонилась, ухмыляясь при виде агонии Зедда.

— Мне дали целую ночь, чтобы заставить тебя сожалеть о том, что ты хоть пальцем пошевелил против нас. Утром я позволю тебе посмотреть, как наши силы уничтожают твоих людей, а потом отвезу к самому магистру Ралу, человеку, который приказал убить твою жену. Ты сможешь умолять его разрешить мне тебя убить. — Она пнула Зедда. — Ты будешь молить магистра Рала о смерти, когда твою дочь будут убивать у тебя на глазах.

Зедд мог лишь кричать от ужаса и боли.

На четвереньках Эбби поползла прочь сквозь траву и камыши, вытирая глаза, чтобы хоть что-то видеть.

Она испытывала ужас от того, что делают с человеком, который согласился ей помочь лишь из-за долга перед ее матерью. Этим он отличался от людей, которые принудили ее служить в обмен на жизнь дочери.

Отползая, Эбби увидела выроненный Морд-Сит кинжал, когда Зедд бросил ее в траву. Клинок являлся лишь способом провокации, настоящим же оружием этой женщины была магия. Морд-Сит использовала против волшебника его собственную магию. Сначала, чтобы обездвижить и захватить, а теперь — чтобы причинить боль.

Они запросили высокую цену. И Эбби подчинилась. У нее не было выбора.

Но какие потери придется понести по ее вине остальным?

Как она могла спасать дочь ценой столь многих жизней? И теперь Яна вырастет, чтобы служить тем, кто все это затеял? С матерью, которая позволила такому случиться? Яна вырастет, чтобы ее научили поклоняться Панизу Ралу и его приспешникам, мириться со злом, или, что еще хуже, добровольно участвовать во всем этом, никогда не познав свободы и не узнав о чести и достоинстве?

Мир с ужасающей неотвратимостью мчался к краю пропасти в воображении Эбби.

Она схватила кинжал. Зедд стенал от боли, а нависшая над ним Морд-Сит делала отвратительные вещи. Быстро, чтобы не утратить решимости, Эбби двинулась к ней со спины.

Ей уже приходилось забивать скот, и она сказала себе, что сейчас нужно сделать то же самое. Это не люди, а самые настоящие звери. Она замахнулась.

Одной рукой ей зажали рот, а другой схватили за запястье.

Эбби замычала в чью-то ладонь, протестуя, что ей не позволили остановить безумие, пока была возможность. Раздавшийся рядом с ухом голос приказал умолкнуть.

Сражаясь с удерживающей ее фигурой, закутанной в плащ с капюшоном, Эбби повернула голову, насколько смогла, и в остатках дневного света увидела фиалковые глаза.

В первый миг она ничего не могла понять. Как эта женщина может находиться здесь? Ведь Эбби собственными глазами видела, как она осталась в замке. Но это действительно была она.

Эбби застыла. Мать-Исповедница отпустила ее и быстрым движением руки приказала возвращаться.