Долгий путь в лабиринте

Шерстев принял ее в своем "штабе" - сторожке лесника, единственном "капитальном" строении в здешнем лесу: банда разместилась в наспех сооруженных землянках и шалашах, возле которых были устроены коновязи. Особняком расположились только артиллеристы: для орудий были устроены ровики, люди имели две потрепанные палатки.

За завтраком атаман обдумал несколько фраз, с которых решил начать разговор. Прежде всего поблагодарит девицу за помощь, которую она оказала одному из членов отряда, вылечив ему глаз. Далее, предложит ей место в отряде, поскольку она доказала, что является хорошим лекарем. В заключение выразит готовность содействовать в устройстве ее сердечных дел... Это ловушка. Если Гаркуша нужен был ей, чтобы проникнуть в отряд, девица может сейчас отказаться от него. Тем самым она выдаст свои истинные намерения.

Так рассуждал атаман. Однако с самого начала беседа пошла по другому направлению.

Войдя, Саша приветливо кивнула главарю банды, быстро оглядела комнату. Взгляд ее задержался на подоконнике со стопкой книг.

- Ваши?! - воскликнула она. - Боже мой, Державин, Фет. Далее, кажется, Тютчев, Кольцов, Пушкин!.. Я не ошиблась?

- Все правильно.

Шерстев с удивлением видел, как девушка приблизилась к подоконнику, ласково коснулась пальцами книги в синем переплете.

- В этом издании есть и "Водопад", и "На смерть князя Мещерского"!..

- Вы так хорошо знаете Державина?

- Вас это удивляет? А, ну конечно: "простая фельдшерица". Так вот, я не фельдшерица!

Находившийся у двери горец Леван подошел и встал рядом с хозяином.

- Можете вы удалить слугу? - сказала Саша.

Шерстев молчал.

- Я жду, атаман!

Шерстев смотрел на девушку и чувствовал, как в нем закипает злость. Едва сдерживаясь, глухим от волнения голосом сказал, что полностью доверяет Левану, при нем можно говорить о чем угодно.

Тогда Саша взяла со стола карандаш, на клочке бумаги крупно вывела: "Лелека" - пододвинула бумагу Шерстеву.

Атаман прочитал, пальцами потер виски, прочитал снова. Казалось, он силился понять написанное и не мог. Вот он еще раз скользнул глазами по бумаге. Помедлив, поднял голову, стал рассматривать Сашу, будто видел ее впервые.

Саша выдержала его взгляд.

- Леван, - сказал Шерстев, - придется тебе ненадолго выйти. Будь поблизости, я позову тебя.

Горец, зло поглядев на Сашу, вышел.

- Мы одни, - сказал атаман.

- Шесть дней назад я покинула уездный центр, чтобы разыскать отряд, которым командует Николай Шерстев. Я знала: этот отряд недавно отделился от войск атамана Григорьева и перебрался в наш уезд. Шла под видом мешочницы. В селе Марьино наткнулась на группу вооруженных всадников. Со старшим группы удалось сблизиться: у него болел глаз, а я знакома с основами медицины... Поступила так, потому что предположила: группа Гаркуши может иметь связь с отрядом Шерстева или хотя бы знать об этом отряде. Встретив вас вчера вечером, я уже не сомневалась, что нахожусь на верном следу. Сегодня исчезли последние сомнения: узнала вашу фамилию, а теперь еще увидела и это. - Саша показала на стопку книг на подоконнике.

- При чем здесь книги?

- Не каждый день встретишь командира вооруженного отряда, который бы возил с собой библиотечку русских поэтов. А вас так и характеризовали: интеллигент, книголюб, эстет...

- Кто характеризовал?

- Особа, знакомая нам обоим. Лелека.

- Он слишком мало знает меня, чтобы иметь право...

- Не он, а она.

- Люся?! - вскричал Шерстев. - Что с ней? Она здорова?

- Вполне здорова.

- А кем приходитесь Люсе?

- Подругой. Я тоже москвичка. Сейчас живу в здешнем уездном центре.

- Люся в Москве?

- Была там.

- Как это понять? Где же она теперь?

- У меня. - Саша выдержала паузу. - Приехала, как только узнала, что с братом случилась беда.

- С Константином?

- Вам не известно, что он арестован? - Саша и вправду была удивлена.

Шерстев вскочил на ноги, с грохотом свалив стул:

- Арестован? Кем?

- Его забрали в ЧК.

Вошел горец, вопросительно посмотрел на атамана.

- Ничего, Леван, иди и затвори дверь. - Шерстев обернулся к Саше: - Когда взяли Константина?

- Вероятно, недели полторы назад, - сказала она, все еще не веря в неосведомленность атамана. У бандитов такого ранга агентура действует во многих населенных пунктах округи и, конечно, в уездном центре. Как же Шерстев проморгал арест своего единомышленника?

- Рассказывайте! - потребовал атаман.

- С Константином Петровичем мы мало знакомы. О том, что живу в одном с ним городе, узнала из письма Люси... А потом вдруг приезжает она сама.

- Кто сообщил Люсе об аресте брата?

- Как я поняла, один из сослуживцев Константина Петровича - его приятель или доброжелатель.

- Кто именно?

- Люся не назвала этого человека,

- А вам известно, где работал Константин?

- Да, он служил в ЧК.

- Об этом вы узнали тоже от Люси?

- От него самого. Мне Люся писала о брате, ему - о своей подруге, то есть обо мне. Получив письмо, он разыскал меня, помог устроиться на работу в уездный ревком. Печатала там на машинке... Для Константина Петровича всегда закладывала лишний экземпляр.

- Черт возьми! - вырвалось у Шерстева. - И вы оставили такую службу!