Долго и счастливо

Вдалеке за деревьями мелькнула чья-то белая рубашка. О, только не это. Красовский. Встреча с ним никак не входила в ее планы. Маша встала и быстро свернула на одну из боковых дорожек. Прогулялась туда-сюда. Что-то белело на земле среди деревьев. Чисто из любопытства она сошла с утоптанной тропинки и подняла с земли бумажный конверт. Такой же, в каком фотограф выдавал снимки своим клиентам. Конверт оказался пустой, только измазанный чем-то по краю. Маша не сразу поняла, а потом с визгом отбросила конверт и принялась вытирать руки о белую юбку. Кровь, поняла она с ужасом, это кровь. Она постояла, держась за ствол, подышала. Достала телефон и набрала номер. Садык ответил, и Маша путано принялась объяснять ему, что случилось, но тут связь прервалась. Деньги кончились, поняла она. Проклятый роуминг.

Глава 9

Садык тронул водителя за плечо.

– Давай быстрей, – скомандовал он.

На улице вовсю смеркалось. Когда машина подъехала к отелю, вокруг уже начали зажигаться огнями вечерние фонари витрин и рекламных вывесок. Инспектор и его помощник быстро шагали по дороге. Он уже ругал себя и мысленно обзывал идиотом: надо ведь такому случиться – не уследил за девчонкой. И тут за деревьями он увидел белеющую в сумерках фигуру. Садык бросился бежать и через минуту увидел Машу, которая подняла на него зареванное лицо. Она сидела под деревом, а на коленях у нее покоилась голова человека, замотанная белой тряпкой с проступающими темными пятнами.

– Врача сюда! – толкнул Садык своего помощника и наклонился к Маше.

– Ты в порядке?

Маша кивнула и показала на раненого.

– Это фотограф, – хлюпнула она носом, – он хотел сказать, кто изготовил те снимки.

– За деньги? – уточнил Садык. Девушка вздохнула. – Ты очень рисковала. Твой друг должен быть тебе благодарен.

Маша скривилась, представив себе благодарного Павла Сергеевича. Но тут же вспомнила про Таркана, чья голова тяжело лежала у нее на коленях. Она нашла его без сознания на земле недалеко от найденного конверта. Из раны на голове текла кровь, и Машу наверняка бы вырвало, но пока она пыталась справиться с позывами, руки уже сами потянулись к краю юбки и оторвали широкую нижнюю оборку. Заматывая парню голову, Маша подумала, что все же три года школьных битв не прошли даром: она научилась быстро реагировать на нестандартные ситуации. В школе всякое бывало.

Пока ждали врача и скорую, Садык бродил вокруг, светя себе под ноги фонариком. Он знал, что ищет: чтобы так проломить человеку голову, надо ударить чем-то очень тяжелым, но ничего такого инспектор рядом не нашел. Скорей всего, орудие убийства преступник забрал и не исключено, что и принес тоже с собой, заранее. Кто-то знал, зачем фотограф хотел встретиться с русской туристкой. Прибежал местный врач. Пощупал пульс у раненого, сокрушенно покачал головой. «Вряд ли выживет, – шепнул он Садыку, – крови много потерял». Потом приехала скорая помощь, прибежали санитары с носилками, положили на них раненого и быстро понесли прочь.

Садык протянул руку и помог Маше встать. От долгого сидения ноги у нее затекли, и она чуть было не свалилась обратно на землю. Инспектор обнял ее рукой за талию и бережно повел по дорожке. Маша хромала почти до самого входа в отель. Там она оглядела себя – юбка в крови, до половины ободрана – и в нерешительности остановилась.

– Если меня кто увидит, решит, что на меня напал маньяк, – слабо улыбнулась она.

Садык посмотрел на нее, на бледное лицо с засохшими дорожками слез и черными кругами под глазами от размазанной туши, и вдруг понял, что ни в какой ресторан он ее не пригласит. Иначе быть беде, не справится с этим инспектор, никак не справится. Надо сейчас, пока еще можно, закончить мечтать о несбыточном. А он мог, этот бравый полицейский – десять лет службы в полиции – мог, как никто, контролировать свои эмоции. И Садык решительно отодвинулся от девушки и кивнул ей на одинокий забытый шезлонг.

Маша проводила его взглядом. Больше всего ей сейчас хотелось залезть в горячую пенистую ванну. И выпить чего-нибудь вроде водки, нет, лучше коньяка. Потому что комок, который застрял в горле с того момента, когда она заматывала умирающему человеку рану на голове, и кровь струилась по ее рукам, никак не хотел проглатываться и стоял там, словно склизкий клубок холодных червей. Маша согнулась пополам, и ее наконец вырвало, она тихо съехала на землю и сидела так пока не услышала чьи-то шаги. Подняв голову, она разглядела знакомый силуэт инспектора Олиба и за ним еще кого-то.

– Вот, – указал на нее Садык, но поднять не попытался, – позаботьтесь о ней. Ей плохо. Она храбрая женщина. Я могу идти? Вы ей поможете?

– Да, – отозвался мужской голос, – помогу. Спасибо вам.

– Пожалуйста, – ответил Садык. – Мы еще увидимся. Так что, до свидания, – И зашагал по мощеной дорожке.

Маша подняла голову и увидела возвышающегося над ней Павла с чем-то белым в руках. Она завозилась на песке, силясь вздернуть непослушное тело, Павел, очнувшись, подал руку, помогая подняться.

– Вот, возьмите, – протянул он ей белый отельный халат.