Долго и счастливо? (СИ)

- Ну и раздуло же меня, Лиззи, правда? Это вообще неплохо быть беременной – ты только скажи, а все бегут куда сказано, никто не перечит, можно срывать злость и списывать на перепады настроения. Единственный минус – это то, что ты чувствуешь себя гиппопотамихой. И выглядишь также. А еще – сейчас это просто невозможно! – все время хочется в туалет. Бегаю каждые двадцать минут – мне скоро там поселиться придется!

За восемь месяцев беременности Мэтти успела проесть плешь своим интересным положением каждому работнику нашей школы. Немало ни смущаясь физиологическим подтекстом, она описывала все мельчайшие подробности протекающей беременности каждому встречному, а начиная с шестого месяца, стоило ребенку чуть пошевелиться в утробе – как Матильда начинала громко кричать, что уже рожает и требовать, чтобы ее доставили в больницу. Не могу сказать точно, сколько раз они с Эдом туда приезжали после такой фальшивой тревоги, сколько раз они до туда не доезжали, потому как Мэтти успокаивалась уже в пути, и сколько человек уже успели позвонить ей и поинтересоваться весом новорожденного. Одно могу сказать точно: все, кто хоть немного знал Мэтти, к концу срока начали чувствовать себя причастными к ее ситуации и имели все основания следовать примеру Эдвина и говорить «мы беременны», потому как отстраненно воспринимать беременность Мэтти было решительно невозможно.

Понимая, что перебивать ее щебетанье себе дороже, я в который раз подряд выслушиваю неудержимый поток ярких впечатлений, Эдвин же незаметно пододвигает к себе газету и углубляется в чтение.

- Так что вот так, дорогуша. Так что вот так. Что-то я все о себе да о себе, - спустя сорок с лишним минут прерывается Матильда, потянувшись к вазочке за шоколадным батончиком. – Что у тебя нового? Давай колись, когда ты уже окажешься в моем положении?

Я вежливо улыбаюсь:

- Не знаю. Честно говоря, сейчас у нас… м-м… можно сказать, небольшой кризис в отношениях.

- Кризис? Как так? Нехорошо! – поднимает брови Мэтти, взмахнув в воздухе наманикюренным пальчиком. - Разве у вас не должно быть все таким же сладким, как вот эта вот конфетка? – чавкая, она разворачивает передо мной смятый блестящий фантик.

Эдвин откладывает газету в сторону:

- Прости за личный вопрос, Элизабет, я понимаю, что это не мое дело, но твой супруг случайно не обижает тебя?

- Нет-нет, что ты, не в этом дело, я, наверное, все, как всегда, придумываю… Просто мне кажется, мы отдаляемся друг от друга. Сейчас, во всяком случае, далеки как никогда… Я вся в расстроенных чувствах…

- Я, кажется, знаю, в чем дело, - с многозначительным видом перебивает Мэтти. – Буду снимать стружку, Лиззи, скажу так, как я это вижу. Понимаешь, мужчинам, конечно, нужно, чтобы их любили – кто же спорит – но они панически боятся женщин, которые ими одержимы. Любые мужчины.

- Одержимы?..

Мэтти была единственным человеком, от которого я ожидала безусловной, безоговорочной поддержки: ведь по негласным правилам женской дружбы вне зависимости от ситуации полагается всегда вставать на сторону своей подруги и вместе с ней возмущаться, давать ей советы и в случае необходимости утешать. Можно представить всю силу моего удивления, когда я услышала, что Мэтти видит именно во мне главную причину всех неурядиц.

- Ты одержима им, Лиззи! Как ты сама только этого не замечаешь? Твоя любовь стала зависимостью! Ты готова стерпеть все что угодно в любых масштабах, ты идешь на колоссальные уступки, ты растоптала Лиззи Трамп, которой мы тебя помним, в пыль и грязь! Ты будто живешь в услужении или будто все время пытаешься подогнать себя под какие-то стандарты и острыми ножницами кромсаешь себя на кусочки! Это же аномалия, это ведь неправильно - скажи, Эд, что молчишь? Лиззи, у тебя никогда не было синдрома жертвы! То, что между вами происходит, не любовь, - любовь не может принимать такие зверские формы! Мы так хотим видеть тебя счастливой – а не видим тебя никакой, потому что ты сутки напролет проводишь на этой чертовой фабрике! Где ты, наша Лиззи? Я скучаю, - всхлипнув, Мэтти достает бумажные платочки.

- Не обращай внимания, - ободряюще улыбается мне Эд. – Матильда просто ревнует тебя - никак не может свыкнуться с тем, что в последнее время вы стали так мало общаться.

Я сглатываю ком в горле.

- Прости, взорвалась, - сконфуженно опускает глаза Мэтти. – Не знаю, что на меня нашло. Чего еще можно ждать от беременной женщины? Мы все немного шизанутые. На самом деле, я думаю, что у вас хороший, крепкий, гармоничный союз. Если бы ты только иногда вспоминала о старых друзьях!

- Почему ты так решила? Я про одержимость. С чего ты это взяла? Говори правду, – сипло прошу я, жаждая и вместе с тем страшась услышать ответ.

- Ну, мы все вместе виделись только один раз, так что ты понимаешь, я толком не составила никакого впечатления о твоем муже… Просто тогда ты так на него смотрела, - Мэтти передергивается. – Так смотрела! Видела бы ты себя со стороны… Ну точно, ну прямо, ну как… - мечется она в поисках нужного сравнения.