Долгожданное (СИ)

— Нет, — она замотала головой, — оно верное, оно такое, каким должно было быть. Карлайл, ты взял ответственность, пошел на риск; ты, в конце концов, завоевал мое доверие, потому что обещал, что буду счастлива. Да, пускай через десятилетия, пускай так. Я люблю тебя и без задней мысли говорю, что это решение сделало мою жизнь.

— Но мы не люди…

— Было два пути, а рассматривать всерьез что-то несбыточное — глупость. Я не жалею, Карлайл, мы оставили в мире это крохотное чудо, — супруги слились в объятии, не отрывая взгляда от сына. — И я буду вечно благодарна всему свету за него. Тебе. Как же могу я жалеть? Мои мечты остаются всего лишь мечтами. Они незначительные. А наше солнышко — моя самая заветная мечта — уже в наших сердцах.

— Давно, — пробормотал Карлайл, вспоминая дорогие сердцу мгновения, когда они узнали о беременности Эсми, когда выявляли в ней изменения, когда Каррол в первый раз заявил о своей жизни движением, когда их дитя, в конце концов, появилось на свет. — Стоит ли говорить, что это была и моя самая сокровенная мечта?

Девушка усмехнулась, погладив его по пшеничным волосам, очерчивая следом контур губ и линию скул. На глубине его глаз плескался ворох чувств, от боли и негодования до спокойствия и принятия, смирения. Она вновь улыбнулась и ответила коротко, но проникновенно:

— Нет. Мы это знаем.

***

Время близилось к двум часам дня, и это означало, что пришло время для прощания. Уайты уже покинули Денали в направлении Сиэтла, чтобы не тратить время почем зря, а Кейт и Ирина, старающаяся держаться в стороне, чтобы не навредить, предпочли уходить вместе с Калленами, поэтому присутствовали в этот момент около шале вместе с остальными.

— Мы оставим машины здесь, — говорил Карлайл Елеазару, когда они выходили.

— Да. Добираться своим ходом будет гораздо продуктивнее, — поддержал его мужчина, задумчиво вздыхая.

Карлайл огляделся и осознал, что все уже прощаются, абстрагировавшись от всего мира: Денали с Ириной и Кейт, а Каллены с Карролом, удерживая его в объятиях в последний раз. И Карлайл не мог не воспользоваться моментом. Он встал прямо напротив друга, заставив тем самым остановиться, и положил руки на его плечи.

— Елеазар, прошу тебя, будьте осторожнее. Кармен и Таня те люди, которым я бесконечно доверяю, но ты рассудительнее всех. Именно ты беспристрастно примешь верное решение, именно ты восстановишь спокойствие в случае чего, ты — никто другой. Береги Каррола, не дай им сломать его жизнь. Он — половинка моей души и души Эсми; он всегда должен знать, что его любят, что он не один… — все внутренности сковывало, Карлайл тараторил без умолку, пока Елеазар не остановил его:

— Я обещаю тебе, Карлайл, — твердо проговорил испанец, и они обнялись на прощание, обменявшись еще парой слов. После они присоединились к своим семьям, в каждой из которых происходила своя маленькая драма.

— Я ненавижу их… — первое, что услышал Карлайл, подойдя к родным. Розали терзалась сухими рыданиями, спрятанная в крепкие объятия мужа. Отпустить с рук Каррола оказалось слишком тяжелым испытанием. Об осознании проблемы и говорить не приходится.

— Ничего, детка. Поквитаемся мы с этими Вольтури. Подмога-то уже есть, — с суровыми нотками в голосе произнес Эмметт, нервно передергивая плечами от гнева и ярости.

Карлайл поджал губы и встал рядом с супругой, притянув ее за талию к себе. Напряженно она выдохнула, поддавшись ему. Оба смотрели на Джаспера, у которого на руках сидел Каррол, по привычке держась за шею. Вид у бессмертного был настолько умиротворенным, что казалось, вот-вот и он закроет глаза от удовольствия. Видимо, чистые детские эмоции и чувства очень хорошо влияли на него.

— Он так счастлив сейчас, — тихо произнес Джаспер, и все тепло улыбнулись тому, что хоть кого-то не касается печаль. — Ему не хочется прекращать это. Вернее, он даже не представляет себе это возможным.

Эсми улыбнулась, словно чувствуя состояние своего сына, прямо как Джаспер. Только вот их связь была много сильнее его дара, и никогда ей не оборваться, что бы не случилось.

Спустя еще несколько секунд Джаспер передал малыша Эсми, и она сразу же прижала ребенка к себе, словно кто-то был намерен отнять его прямо в этот момент. На самом деле, так и было. Жизнь отнимала его у нее. Но главное, чтобы жизнь не отказалась от него самого, бросив в пучину судьбы. Девушка и не заметила, как Каллены в тишине оставили родителей наедине с сыном, присоединившись к разговору, что завязался между Денали неподалеку.