Доля-не-доля (СИ)

   - Не Предки сделали выбор. Это ошибка глупого, слабого человека. Бывает, что от трещины тоньше волоса запруда на Реке рушится. А ничтожное губит великое. Не могу всего сказать. Нарут не для твоей дочери. Будет умна так же, как ты, выживет. Нет - сама знаешь.

   Эльда на колени упала:

   - Что мне сделать? Как своё дитя спасти?

   Грянуло сурово с вышины:

   - Не ползай, не стирай колен. Ты Хранительница. Закон знаешь? Не потеряв, не обретёшь. Почему у Ручья его добычу отняла? Мне отказала?

   - Моя промашка ... не доглядела ... Маленькая Асута ни в чём не виновата ...

   - Не было твоих недосмотра и провинности. И не всё тебе знать дозволено.

   Холодной стеной перед глазами Эльды хлынул ливень. За миг промокла до нитки. Ушла Хозяйка.

   И Хранительница домой поплелась.

   Утром дочку допросила. Пересказала Ирма вчерашнюю историю, но недоверчиво, с опаской на мать посмотрела:

   - Зачем Хозяйке мой Нарут?

   Не ответила Эльда сразу. Долго о чём-то размышляла. Потом отёрла лицо платком, с наигранной весёлостью девушке сказала:

   - Не переживай. Не Хозяйка, а твоя подруга Дежка по Наруту вздыхает. Не присылали в этот год его родители ленту. А вот прошлый - было дело. Дежка тогда пирогами угощала. Потекла начинка-то. Не дошло дело до выбора доли. Вот только не пойму, как Нарутов подарок в твоём коробе оказался. Живи и будь счастлива, дочка.

   Ирма воспряла духом и, мотнув чёрной косой, убежала.

   Хранительница, ей вслед глядя, подумала:

   Эх, скорее бы срок сговора закончился, да стала мужней женой непоседа Ирма.

   ***

   Дежка у печки вчерашние грибы чистила. Падали на затёртую холстинку почерневшие кусочки шляпок да лесной мусор. Вот если б можно было так и свою судьбу от всего негожего очистить. Так нет, терпи, Дежка, страдай. Мучайся от чужой удачи. И за что это ей? Рядом сестрёнка норовит утянуть грибок в рот. Мать к соседке ушла общую пряжу мыть, бабка за занавеской грудным кашлем мается. Вся её семья. Отец-то три года назад на Реке сгинул. Тяжко, тоскливо ... Запеть попробовала - малышка стала повизгивать, всё испортила. Потянула сестру за передник:

   на руки возьми, покачай. Ой, как всё надоело ...

   Затрещали дрова в печке. Темно - по оконному стеклу дождевые потоки слезятся.

   Рыжая кошка, тревожно прижав уши, прошла.

   - Кис-кис, - запищала сестрёнка.

   - Шишка, Шишка, - позвала девушка. Может, отвлечётся дитя на кошку и мешать, путаться под руками не станет.

   Но Шишка возле двери остановилась. Выгнула спину горбом, хвост распушила. Мявкнула утробно. Пролетела рыжей искрой по избе - спряталась где-то.

   Сумеречно в избе и на душе, неспокойно.

   Асута замолчала, удивлённо на дверь посмотрела.

   Протянула кому-то невидимому грибок:

   - На-на-на ...

   Насупилась, губы горестной подковой распустила. Заревела.

   Боится чужих, бедолага. После Ручья еле выходили ребёнка, никак в себя не придёт.

   Чужих? А вправду, словно кто чужой в избе. Холодом болотным потянуло.

   Какая-то тень к бабкиному углу скользнула.

   Дежка к грибам наклонилась, быстро-быстро руки замелькали. Сделать работу да с сестрёнкой к подруге в гости сходить. Но через миг нож из ослабевших пальцев вывалился: заговорила с кем-то бабка ...

   - Кто тут?.. А, это ты ...

   - Ничего не знаю ... Не видела ленту ...

   - Помилосердствуй ... без отца внучки растут ... Кто, если не я, заступится?..

   - Прости, прости меня ...

   Застонала бабка, потом захрипела.

   Стихло всё.

   Дежка подождала немного, выпрямила задеревеневшую спину. Взяла на руки ребёнка, замершего с широко открытыми глазами, на лавку бочком положила. Укрыла тёплым платком.

   Только потом к бабке подошла.

   Мертва старуха. Вцепились в горло синие пальцы, чёрный язык вывалился.

   Глава третья

   Хранительница Эльда привела к ювелиру молодого кузнеца. Рыжие кудри на макушке смахивали пыль с потолка мастерской. На широченных плечах едва не трещала по швам праздничная рубаха. Громадные кулаки скромно прятались под кожаным фартуком, который ковали никогда не снимали. Здоровенный детина, отец двух мальчишек. А глаза, синие, как весенняя лужа, с детским восторгом бегали по прилавку с узорными кубками. Изумлённо приоткрылся румяный рот под мужицкими пышными усами. Поздороваться бедолага забыл.

   Эльда глянула на него, хмыкнула, сама обратилась к мастеру:

   - Будь здоров, Данор.

   - Слава тебе, Хранительница, - поклонился ювелир. Улыбнулся чуть шире, чем требовали приличия. Родственники они по сговору. Через два лета примет его новый дом, самый большой в городище, Эльдину дочку. Данор предвкушал, какими почестями и выгодой обернётся новое родство для его промысла. Ничего, что бедна Эльда и за дочерью ничего почти не даст. Хранителям не положено добро копить. Чтобы соблазну и пристрастности не было. Власть всё с лихвой окупит. Да и сына Нарута не узнать. В мастерской стал дневать и ночевать. Завтра на ярмарку свои первые изделия понесёт.

   - Прежний кузнец от дел отошёл, стар стал. Нужен нагрудный знак из серебра и ключи от кузни.

   - Конечно, Хранительница. Всё сделаю за три дня.