Долина дракона

– Мы готовы принести клятву, – просипела наемница. – Это – Керн, а я – Ильди, по кличке Малышка Смерть. Мы привели к тебе воинов. Если сторгуемся, хоть завтра встанем под знамена Приморья.

Ласково улыбаясь, Красный рассматривал воительницу. Он подметил и запыленные старые сапоги, и искалеченное лицо, и злой взгляд женщины с неустроенной судьбой. Взгляд существа, ожесточившегося на мир, потому что мир ее пинал, ломал, гнул, унижал и не принимал.

– Думаю, мы сторгуемся, – мягко произнес Красный, поднимаясь с трона. – Пожалуйста, давайте пройдем в мой кабинет, чтобы побеседовать без свидетелей.

Придворные беспокойно зашептались. Им претила манера Красного решать все самому. Они привыкли к безвольным королям и сейчас успокаивались лишь тем, что Красный скоро уедет в Таумрат, оставив номинальным правителем юного Альпина, веселого и беспечного ребенка, не думающего ни о чем, кроме своих капризов и развлечений.

В кабине Красного Ворона ветер развевал занавески на распахнутом окне, пахло цветущими каштанами и морем. Доброжелательно глядя на женщину, которая вызывала у него презрение, Красный спросил медоточивым голосом:

– Устали с дороги? Путь от Таумрата неблизкий.

Ильди глядела на него настороженно, словно собака, готовая в любой миг зарычать и убежать.

– Ничего, мы люди крепкие, – буркнула она. – Давайте столкуемся об оплате.

– Разумеется, – кивнул Красный, складывая руки. Сколько вам платил Брес?

– Двадцать серебряных монет за меч в день, десять золотых сотникам и по двадцать золотых тысячникам, – без запинки отсчитала Ильди. – И по пятьдесят золотых командующим. То есть мне и Керну.

Склонив голову к плечу, Красный ласково улыбнулся. Ильди стало неуютно – она не привыкла к такому любезному обращению.

– Плачу сверх этого по десять монет, – произнес Красный. – Вас устроит подобная цена?

Громко сглотнув, Ильди вытаращилась на Ворона. Она не знала, сколько Брес платил Куланну и толстяку, а потому назвала цену из головы, руководствуясь своими тайнами мечтами о богатстве. То, что Красный так легко принял ее условия, наемницу ошарашило.

– Что ж, – прокашлялась она. – Это честная цена. Когда выступаем?

– Как только войско Бреса войдет в Приморье. Ваши люди должны быть наготове, так как выступать придется сразу.

– Мы будем готовы, – заверила Ильди.

– Хорошо, тогда сегодня вечером вам принесут на подпись бумагу с договором, – любезно сказал Красный.

Кивнув, Ильди молча развернулась на пятках и вышла из кабинета, позвякивая кольчугой. Едва за ней закрылась дверь, как приятная улыбка на лице Ворона сменилась брезгливой гримасой. Он стиснул рукой ожерелье через одежду и глубоко вздохнул.

* * *

Утром они отправились в путь, едва заря розовыми пальцами тронула небо. Карета, скрипя, ползла под уклон. Воздух вокруг гремел от вороньих криков. Фении с беспокойством косились на черных птиц, которые метались над каретой, словно обезумев. Некоторые вороны налетали на лошадей, целясь клювами в голову, некоторые падали на крышу и пронзительно орали, показывая красные глотки. – Да что такое происходит? – гневно спросила леди, высовываясь из окна кареты.

При ее появлении вороны окончательно взбесились и так отчаянно замельтешили перед лошадями, что животные шарахнулись в сторону. Вознице с трудом удалось их остановить.

– Убирайтесь! – велела хозяйка Твердыни черным птицам. – Пошли прочь!

Стая не сразу вняла ее приказу. Неумолчно галдя, вороны поднялись выше, но продолжали кружить над каретой. – Улетайте! – в ярости крикнула леди, глядя вверх. Скройтесь в горы!

Тяжело махая крыльями, описывая широкие круги, вороны взмыли в небо и, продолжая отчаянно граять, скрылись за деревьями.

– Совсем от рук отбились, – проворчала леди. Оставьте меня все, наконец, в покое! Мне надо подумать!

Она резко задернула плотные черные шторы на окне.

Возница вернул лошадей на дорогу, а конные фении дождались, пока Ройле их догонит.

– Не к добру это, – промолвил один из стариков. – Последний раз я такое видел, когда Аодх отправился пировать к предкам. Клятые вороны словно не пускали нас вперед. Скажи хозяйке, малый, что вертаться надо.

Невольно обернувшись на карету, Ройле замялся:

– Она велела ее не беспокоить. Если помешаем, разозлится…

– Ладно, едем, раз так, – проворчал фений. – Не люблю я здешние места. Могилы старые кругом, и почти граница. Не наша тут земля уже, не наша.

Ройле ничего не ответил. У него самого в душе все переворачивалось от беспокойства. Вокруг тянулся светлый редкий лес, уже весенний, кипящий суетной жизнью птиц, зверей и насекомых. Над головой Ройле пролетела бабочка. Здесь было намного теплее, чем в горах.

Дальше дорога делала изгиб и раздваивалась. Направо она чуть забирала в горы, идя по кромке леса, а налево уходила ниже, туда, где уже начинались границы Таумрата, его тучные бескрайние поля, виноградники и полноводные реки, густые дубравы и приветливые города с домами из белого кирпича.