Долина дракона

Не подхвати ее Мадб и знатная дама, их двоюродная сестра, Этне бы мешком свалилась на пол. А так – повисла, словно кукла, у них на руках, прислушиваясь к голосам.

Вот ее брат поклоном приветствует прибывших, вот поднимается и идет навстречу королю. Они пожимают друг другу руки, обмениваются любезностями. «Лорд Брандон, рад, что вы достигли моего замка благополучно».

Лорд Брандон? Этне худо-бедно собралась с силами и встала прямо. Почему этого человека называют Брандоном? Разве он не король Брес? А где же тогда король?

Но тут настала ее очередь, и Этне согнулась в низком приветственном поклоне.

– Миледи Этне, – произнес гулкий бас. – Мое имя – лорд Брандон. Я троюродный брат короля Бреса. Сюда я прибыл, чтобы отвезти вас к вашему мужу – королю Бресу Лугайдийскому. Надеюсь, вы примете его дары к завтрашней свадьбе.

Этне плохо понимала, что ей говорят. Услышав, как откидывают крышки сундуков, она склонилась еще ниже. А когда выпрямилась, ее сразу же увели в ее покои.

– Как так? – сетовала Этне, пока женщины ее раздевали. – Почему приехал лорд Брандон, а не король?

– Ах, ну ты и глупая же! – возмутилась Мадб. Она сидела в кресле, широко расставив ноги и положив руку на живот. – У короля знаешь, сколько дел? Он к войне готовится. Некогда ему ездить туда-сюда. Поэтому на свадьбе его заменит близкий родственник. Завтра лорд Брандон от имени короля Бреса проведет тебя под омелой, и ты станешь законной королевой Лугайда! А потом поплывешь с ним на корабле ко двору!

Не найдясь с ответом, Этне промолчала. В глубине души шевельнулась обида: разве жениху не положено снять с нее покрывало, чтобы подарить первый поцелуй? Неужели ее будет целовать чужой мужчина?

Хитрая Мадб угадала ее настроение и потому заставила выпить два бокала вина, а когда девушка с непривычки захмелела, велела уложить на постель. Две служанки остались караулить юную невесту.

Ночью девушку стошнило. А утром на душе было так тяжко, что даже захотелось еще вина – лишь бы затуманить рассудок. Но вина ей не дали, даже завтраком не накормили. Дали только полчашки подслащенной воды.

Женщины обряжали ее, причесывали и пели старые песни о нелегкой девичьей доле, о трудностях замужней жизни и коварстве мужчин. Их голоса сливались, и столько в них было надрывной тоски, что у Этне задрожали губы, а на глазах выступили слезы. Ее душа пела вместе с ними, тянула горькую жалобу существа, которое отрывают от родного дома и отдают чужим людям, грозному мужу. Больше уж ей не спать сладко, не знать материнской и отцовской заботы, не гулять с подружками, теперь ее ждет только бремя забот, она станет бессловесной покорной рабой своего властелина и еще не раз умоется слезами горя.

Всхлипы Этне переросли в плач. Мадб обругала ее дурой и отвесила две пощечины. Женщины смеялись и говорили, что так лицо будет румянее. У Этне снова начала кружиться голова.

То утро было самым долгим в ее жизни. Сначала ее вывели в парадный зал, где двое воинов Брандона спрашивали по старинному обычаю, пойдет ли она к ним, предлагая богатый выкуп. Этот выкуп уже лежал в сундуках у Келлаха, и все было оговорено, так что от Этне требовалось лишь сыграть свою скромную роль в обряде. Она сначала дважды ответила «нет», а когда дружки расписали достоинства отсутствующего жениха и силу его чувств, сказала «да». После этого ее усадили на неудобное узкое кресло, подняли и понесли по всему дому.

Этне крепко вцепилась в подлокотники, чтобы не свалиться. Покрывало невесты ужасно мешало. Она должна была попросить у всех домочадцев прощения и попрощаться с ними. Служанки плакали, но не потому, что им действительно было жаль с ней расставаться, а просто разволновавшись.

Когда очередь дошла до Мадб и Келлаха, беременная золовка взвыла так, что дружки едва не уронили кресло с невестой. Причитая и обливаясь слезами, Мадб голосила, что у нее забирают любимую сестру, била себя в грудь, крича о том, что горе ее не знает границ. Келлаху даже пришлось наступить ей на ногу, напоминая, что сегодня не ее день и не стоит перетягивать на себя все внимание.

Потом все вышли во двор, Этне принесли к воротам замка. Там уже поставили арку, густо оплетенную омелой. У арки стоял Брандон. Он был богато одет и красиво причесан, но лицо не выражало никаких чувств. Едва взглянув на Этне, он обернулся к Келлаху и кивнул.

Невесту сняли со стула и поставили рядом с заместителем жениха. Женщины снова запели, но уже веселую песню, намекающую на брачную ночь. Мужчины засмеялись. Келлах взял сестру за руку и стал произносить обрядные речи:

– Кто ты и как твое имя? Что просишь ты у меня?