«Долина смерти». Трагедия и подвиг 2–й ударной армии

Кончался перевязочный и хирургический материал /…/ Сорванные тесемки на индивидуальных пакетах расщепляли, стерилизовали и перевязывали сосуды во время операций/…/ Люди пухли с голода. Два санитара умерли на ходу от истощения. Раненым кроме хвойного горячего чая ничего не давали — нечего было давать. Сырость, голод, комары, холод изводили. Даже лечь было негде, так как под ногами было колеблющееся торфяное болото/…/ День и ночь над головой с воем проносились снаряды и мины, иногда были разрывы рядом с нами, так было прямое попадание в хибарку, где была расположена прокуратура и особый отдел (рядом на той же горке, но вне верхового болота, размещался штаб армии — Б. Г.). Целыми днями вился над головой корректировщик, а за ним налетали бомбардировщики или черные как смерть самолеты с белой свастикой и на бреющем полете включали адскую сирену, от которой стыла в жилах кровь /…/ Мы ждали помощи и надеялись, что она придет. День и ночь телефонист не бросал трубку, не отходил от аппаратуры /../, ждал приказа о выходе»⁶⁸.

8 июня по приказу Ставки Волховский фронт был восстановлен. Командовать им вновь стал К. А. Мерецков. М. С. Хозина «за несвоевременный отвод войск 2–й ударной армии» сняли с командования Ленинградским фронтом и отправили на Западный фронт командовать 33–й армией. Войска Ленфронта принял генерал Л. А. Говоров⁶⁹.

Сдав 33–ю армию Хозину, Мерецков в тот же день, 8 июня, прибыл в Ставку. Мерецкова вызвали на заседание Политбюро ЦК ВКП(б), где Сталин объявил ему о новом назначении и приказал вывести 2–ю ударную из кольца, хотя бы без тяжелого оружия и техники. Помочь резервами Ставка не могла — под Харьковом немцы окружили три наших армии.

Вместе с К. А. Мерецковым в штаб Волховского фронта приехал из Москвы А. М. Василевский. После доклада о положении 2–й ударной армии они приказали немедленно пробить коридор к окруженным и лично руководили операцией с командного пункта 52–й армии. К деревне Мясной Бор подошли из состава 52–й и 59–й армий три стрелковые бригады и танковый батальон неполного состава. Их свели в две группы и на рассвете 10 июня они нанесли удар по противнику, но успеха не имели из–за малочисленности собранных сил и поспешности подготовки. К тому же вражеские пикировщики засыпали нашу пехоту бомбами⁷⁰.

В штабе 2–й ударной армии некоторые командиры, узнав о подготовке прорыва, самовольно сколачивали группы красноармейцев и пытались пробиться навстречу наступавшим. Так вышел из окружения начинж 2–й ударной полковник И. П. Мельников с группой своих саперов. Он был настолько измучен, что не мог отвечать на вопросы и его сразу отправили за Волхов, лечиться⁷¹. Использовать служебное положение в личных целях, для своего спасения не разрешают ни мораль, ни воинский устав. Однако командование фронта относилось к таким происшествиям с пониманием: офицеров не наказывали, а солдат после короткого отдыха ставили в строй.

В окружении вместе со 2–й ударной армией продолжала находиться 305–я дивизия 52–й армии. Кроме того, на северном фланге коридора немцы отрезали от 372–й дивизии 59–й армии ее 1240–й полк. Полк действовал вместе с партизанской бригадой Е. Ф. Туваловича и вместе с нею попал в окружение. 1236–й и 1238–й стрелковые полки и 941–й артполк 372–й дивизии продолжали драться за коридор, пробиваясь к окруженным⁷².

Люди в окружении были истощены настолько, что некоторые уже не могли стоять, а противник усиливал натиск с каждым днем. 14 июня немецкий летчик Р. Видеман записал в дневнике: «Наша авиация работает здорово. Над болотом, в котором сидят русские Иваны, постоянно висит большое облако дыма. Наши самолеты не дают им передышки. А они все же не сдаются в плен. Вчера мы дали подписку: умрем, но русских из болота не выпустим. Пусть дохнут с голоду в этом котле/…/»⁷³.

Небольшие авиационные силы Волховского фронта сражались с небывалой перегрузкой. Особенно большую боевую работу выполняли штурмовики Ил–2. 14 июня в районе Ольховки они атаковали сосредоточенные для удара 40 танков противника. Летчики с одного захода уничтожили 14 танков, еще шесть подбили пехотинцы–бронебойщики. Другая группа штурмовиков разгромила в этот день немецкую автоколонну у Финева Луга⁷⁴. Не следует, таким образом думать, что Волховский фронт и воины 2–й ударной армии не наносили врагу ответных ударов. Они сражались упорно и, несмотря на огромное превосходство врага, эти бои обходились немцам недешево. Весь Мясной Бор и соседние леса были завалены трупами немецких солдат и офицеров: немцы не успели их убрать, а красноармейцы не хотели иметь с ними дело под огнем противника. В мае–июне в батальонах вражеских дивизий оставалось по 40–70 чел. Немцы перебрасывали под Мясной Бор маршевые батальоны по воздуху из Германии, делая все, чтобы не допустить прорыва окруженных⁷⁵. Волховский фронт перемалывал эти резервы, но взамен поступали новые.