«Долиною смертной тени»

– Славен Ты, Единый. Прими скромное подношение слуги Твоего, приносимое в сожжение во грядущую победу. Даруй нам силу и благодать победы в сражении, что грядеши ныне. Даруй нам силу света Твоего, чтобы разогнать бестий ночи. Не остави слуг Твоих в битве с порождениями ночи.

Варкут’нель-Гайн достал ещё одну порцию хлеба и опустил её на дно чашечки, возлив струйку елея на него из маленького сосуда, и пламя вновь пожрало приношение, воскуривая его.

– Слава, тебе Единый. Прими сии жертвы во очищение от грехов и да будешь Ты прославлен и вечно благодарим.

Закончив молитву, служитель Единого поднялся с колен и оставил сооружённый жертвенник дымиться. Его тяжёлый взгляд упал на небольшую крепостную башню, которая возвышается в паре километров отсюда. Туда теперь ведёт его рука Единого, и туда направлялся сын вдовы чейзгардской. Варкут’нель-Гайн не забудет доброты, которая оказала им бедная женщина – накормила всех, дала приют и кров на время, а потом дивилась, что мука и масло её приумножились, по прошению его к Единому. Судя по всему, там собираются вампиры… по крайней мере так говорило несколько городских стражников, несших патруль по близости от старого строения.

– Ада’Ануге-Малату, – обратилась Гэ’эль к вставшему проповеднику тем именем, которым он представился для неё. – Ты готов?

Варкут’нель-Гайн посчитал что только для Азариэля он может представиться на драконисе, так как тот больше походит на человека, а остальным мерам являл сущность своего имен на айлейдисе.

– Да, мы можем начинать.

Магия снова вырывается из рук девушки и Азариэль с Крогом спешат под её светоносное крыло чар, которые моментально перенесли их к башне. С чувством ударившего в лицо ветра, Азариэль «прилетел» прямо к подножью башни. Высокое трёхэтажное строение кажется заброшенным – старые бежевые стены, отёсанные ветрами и песком, покрытые трещинами и выбоинами, с выдранными «руками» времени кусками, держат на себе верхнее помещение, увенчанное короной зубцов. Вокруг лишь песок и руины от пристроек, от которых исходит слабое завывание ветра.

– Мда, а местечко-то не внушает радости, – пробурчал Крог.

Азариэль пошёл первым. Тихий лязг клинка предвозвестил его слабое сияние. Второй аккуратно ступает Крог, защищённый панцирем из пластин стали, и в руках его самодельный самострел, который тот смастерил буквально на коленке из подручных средств и того, что смог найти в доме вдовы или выменять на рынке.

– Ничего, не в первый раз такие места посещать, – тихо проговорила девушка.

Третей идёт Гэ’эль и утончённые пальцы её охватывает тёплый огонёк, который в любой момент мотет стать смертоносным болидом из взрывного пламени. И четвёртый медленно идёт Варкут’нель-Гайн,

Свет с рук девушки озарил посещение, и тьма отступила, из-под её покрова выступили руины, разваленки и куски обтёсанных камней, потонувших в занесённом песке. Тут ничего особенного – только разбросанные осколки от башни и разметанная старая мебель. Абсолютная тишина, которая нарушается только соприкосновением сапог о песок, неожиданно разбилась в дребезги.

Шорох раздался за секунду до того, как тень отделилась от тьмы и выступила в бой, невидимой молнией бросившись на пришельцев. Азариэль, испытав прилив силы и волнения, заблокировал удар до того, как когти рассекли бы ему грудь. Вторая тень швырнулась на спину Азариэлю. В лохмотьях и с отращёнными когтями вампир летит к эльфу с голодом в пылающих очах, но в него врезается струя пламени и он улетает в песок. Тварь попыталась встать, но боль, с посеребрённым наконечником угодила в грудь твари, упокоив её вконец.

Азариэль, сделав пару шагов назад, отбил пять острозаточенных когтей и перешёл в наступление. Он использовал серебряную пыль в кармане и облако ядовитого для нежити металла ударило в лицо существа. Сморщенная уродливое лицо задымилось и порождение ночи, взвыло, приложив когтистые лапы к пламенеющему месту тела. Парень одним широким взмахом поставил тварь на колено и приставил клинок к груди врага, острием.

– Где Айона?! – крикнул парень. – Среди вас должен быть парень по имени Айона! Отвечай, упырь!

– Хахахах-аха! – разгоготалось существо, которое раньше было редгардом. – Ты хоть понимаешь, на кого напал. Да мои братья и сестры по ковену напьются крови из твоих вен, мясо!

– Отвечай, и я дарую тебе упокоение.

– Ха! Я       не боюсь тебя, – фыркнула тварь и скускило рожу. – Ты мне ничего не сделаешь!

К вампиру подошёл гоблин, держащий в лапах покачивающийся мешочек. Он взял лапу нежити и вылил содержимое сосуда на кожу, которая сей миг покрылась страшными волдырями и нарывами, а альтмер закрыл нос, чтобы не задохнуться от едких паров.

– Вот-вот! – заголосил Крог. – Если не скажешь, я тебе её в рот залью. Серебрянка и чесночинка.

– Внизу! – взревел вампир, от боли вздымая грудь к верху. – Он на самом нижнем этаже! Его наш господин оставил себе! Он единственный, кто не встал на нашу сторону, хоть и был обращён.

– Хорошо, – парень махнул девушке. – Подари ему избавление.