Должно быть, любят герцогов (ЛП)

“К себе домой, да. Я не могу пойти туда прямо сейчас. Я не осознавала, сколько выпила, пока не встала, когда этот мужчина схватил меня. К тому времени драка была повсюду вокруг меня и... Она посмотрела вниз и мгновенно встревожилась. “Девон! Твоя рука! У тебя кровь!”

“Такое обычно случается, когда бьешь человека по лицу. Это всего лишь царапина”. Он, нахмурившись, осмотрел тыльную сторону своих костяшек. “Кажется, я удалил ему зуб, если это тебя хоть немного утешит”.

Она открыла ридикюль на запястье и достала маленький квадратный носовой платок. “Дай мне свою руку”.

Когда он заколебался, она протянула руку и жестом предложила ему подчиниться. Что-то в наклоне ее головы и взгляде заставило его задуматься, не играла ли она раньше в няню. В детстве его перевязывали слишком много раз, чтобы сосчитать, и он сразу узнал, как выглядят знание и опыт в этом деле.

Кем она была и о ком заботилась раньше?

Его охватило странное чувство ревности, которое было совершенно иррациональным, поскольку он встретил ее только сегодня. Кто бы ни пользовался ее заботой в прошлом, это не имело значения. Вернувшись мыслями к настоящему, он протянул ей руку с окровавленными костяшками пальцев.

Когда она начала обматывать носовой платок вокруг его руки, аккуратно завязывая его за уголки, он не мог отвлечься от ощущения ее пальцев на своей ладони. Легкие, скользящие прикосновения заставили его захотеть большего. Он откашлялся. “Я не могу представить, что натолкнуло его на мысль, что он может позволять себе такие вольности с тобой. Я имею в виду того болвана в таверне."

Ее лицо залилось краской, когда она оценивающе оглядела себя сверху вниз. “Я тоже не знаю! Ни один мужчина никогда не пытался сделать ничего подобного. Хотя я никогда раньше не втискивалась ни в одно из старых маминых платьев. Ее рот резко закрылся, а глаза расширились, как будто она поняла, что сказала что-то неуместное.

“Ты обычно одеваешься не так?”

“Боже, нет”, - был ее единственный ответ, явно закрывающий дверь на эту тему. “Вот и все. Тебе нужно будет промыть это и перевязать как следует, когда вернешься домой ”.

Носовой платок был аккуратно намотан и завязан вокруг его руки идеальным узлом посередине. Он и представить себе не мог, что сможет справиться с этим лучше, когда вернется домой. Обычно он все равно не бинтовал свои царапины. Жизнь на борту корабля научила его, что свежий воздух и солнечный свет лечат лучше, чем любая повязка. Он отмахнулся от совета и поднял взгляд на Лили.

Его взгляд задержался на обнаженной бледной коже, которую открывало ее платье, прежде чем встретиться с этими ясными голубыми глазами. Ее груди были выставлены напоказ, как вкусные пирожные в витрине пекаря. Он не сводил с нее глаз, но, казалось, не мог контролировать свои пальцы, поскольку им очень хотелось окунуть их в глазурь торта перед ним и облизать.

“Мне, скорее, нравится твое платье”. Он провел пальцами по ряду кружев, отделывавших глубокий вырез, скользя одним пальцем по обнаженной кремовой коже. Он наблюдал, как она сглотнула и снова посмотрела ему в глаза. Она не вздрогнула и не отстранилась, как он ожидал. По его опыту, даже будучи пьяными, леди склонны сохранять видимость приличия. Но Лили не была похожа на других леди. Это все, что он знал.

“Он оставил тебе синяк здесь? Когда схватил тебя?”

“Нет”, - прошептала она.

“Хорошо. Мне бы не хотелось возвращаться в таверну, чтобы убить его”. Его палец снова прошелся по кружеву, почти касаясь ее кожи, но не осмеливаясь этого сделать.

“Не уходи”.

Она произнесла всего два коротких слова, но они радостно отдавались в его ушах. Она хотела, чтобы он остался. Она хотела быть с ним. Ему потребовались все его силы, чтобы не наброситься на нее прямо там, на заднем сиденье наемного экипажа, мчавшегося по улице. Но Лили заслуживала лучшего. Недавно ее растерзал пьяный хулиган, и он не хотел быть вторым в очереди на эту честь в этот день. Нет, он не будет торопиться с ней. В конце концов, у них был весь вечер, чтобы побыть вместе.

“Я не уйду. Ты прошла через настоящее испытание. И я все равно не склонен покидать тебя прямо сейчас.

"Я этому очень рада." Ободренный ее словами, он провел тыльной стороной пальцев по одному кремовому холмику и наблюдал, как он поднимается и опускается в такт ее учащенному дыханию.

Сняв жемчужное ожерелье с ее шеи, он провел пальцем под ним, нежно притягивая ее ближе к себе. Ее глаза моргнули раз, потом второй, и прежде чем закрыться, когда его губы встретились с ее губами.

Это был сладкий поцелуй, невинный поцелуй человека, который только читал и слышал о поцелуях, но никогда не испытывал их на себе. Он почти усмехнулся. Поцеловав ее еще раз в благоговейной манере, которую она, должно быть, считала уместной, он позволил ей почувствовать себя комфортно от его близости.