Дом бьющихся сердец

Я хмурюсь: почему Сиб сидит на кушетке, а Эпонина ходит по комнате? И где целитель?

По тому, как плотно сжаты губы обеих женщин, я понимаю, что мы прервали разговор.

– Готова идти домой, Сиб?

– Да. – Она спрыгивает с кушетки и кидается ко мне, затем оглядывается на Эпонину.

– Для нас будет честью присутствовать на вашем празднике золочения. Благодарю за приглашение.

У меня отвисает челюсть. Праздник золочения? И что значит это «нас»? Ничто на свете не способно заставить меня пойти на праздник золочения договорного брака моего бывшего возлюбленного и его пьяной неббенской принцессы.

– Надеюсь, целитель найдет травы для вашей головной боли, – добавляет подруга, прежде чем переключить внимание на меня.

Едва за Сиб закрывается дверь, я спрашиваю:

– Она пригласила тебя на праздник?

– Она пригласила нас – тебя, меня, Джиа, Катриону, – а также воронов, которые будут охранять тебя в тот день.

Темные брови Имоджен приподнимаются.

– Мне нужно сообщить о приглашении…

– Не нужно, – отрезаю я. – Я не планирую его принимать.

– Брось, Фэл! Очевидно же, что Данте устраивает крайне эксклюзивный пир – приглашены только члены семьи и самые близкие друзья. И будут подарки гостям. Королевские подарки. То есть драгоценности. – Она хлопает ресницами.

– Сиб, мы вернулись в Люче не для того, чтобы украшать фейри золотом и чтобы они могли жить еще более роскошной жизнью!

– Давай обсудим это позже.

– Давай не будем.

Она похлопывает меня по предплечью, словно я веду себя по-детски.

– Вообще-то, Сиб, нам определенно следует обсудить это позже. Мне не терпится услышать, что Джиана думает о посещении праздника Реджио. Держу пари, она будет в экстазе.

Глава 32

Когда Сиб упоминает о празднике золочения за ужином – без парней, поскольку они решили вечером перевезти продукты в Ракс, – Джиана смотрит на сестру так, словно она с ума сошла. Совсем как я при виде испеченного Катрионой фруктового пирога, который я затем проглотила в два счета – разумеется, после того как Ифе дала добро.

– Боги, Сиб! И с чего тебе вздумалось принять приглашение? – шипит Джиа.

Сиб поднимает обе ладони и струей воздуха ударяет по клавишам рояля в гостиной, он начинает нестройно играть.

Я зажимаю уши, но Сиб хватает меня за запястье и опускает руку.

– Она сказала, что знает, где Мериам.

– Где? – спрашиваем одновременно мы с Джией, которая добавляет:

– И ты ей поверила?

– В отличие от тебя, сестрица, я не считаю всех чистокровных порождением зла. – Подруга слишком доверчива, и да, знаю, чья бы корова мычала… Но мне хочется думать, что мое птичье паломничество научило меня толике проницательности.

Джиана отпрянула так, словно Сибилла ее ударила, но единственное, по чему бьет ее сестра, это чертовы клавиши пианино, от чего у меня уши сворачиваются в трубочку.

– Что касается места, – продолжает Сиб, – у Эпонины есть условия.

– Ну а как же! – бурчит Джиана.

– Она нам расскажет, если Лор согласится… – Сиб проводит ребром ладони по шее, изображая нож, – ее отца в день праздника.

Должно быть, я перестала дышать: легкие разрываются.

– Почему именно во время праздника? – спрашивает Джиа.

– Потому что все семейство будет щеголять с голой грудью. Ни клочка брони, иными словами. – Подруга на мгновение перестает колотить по пианино магией воздуха. – Ты никогда не ходила на праздник золочения, Джиа?

– Нет. Я стараюсь держаться подальше от бессмысленных церемоний чистокровок. А ты когда ходила?

– На прошлый Йоль с Фебом. В честь его троюродного или четвероюродного брата.

Я должна была пойти с ними, но церемония проходила в Тареспагии, и нонна запретила мне путешествовать в ту часть королевства без нее. Хотя она никогда прямо не объясняла причину, догадываюсь, что это связано с Домициной – ее дочерью, которая отвернулась от нас, когда нонна выбрала меня с маммой.

На самом деле, вернувшись с пира, Сиб с Фебом доложили, что среди гостей была и моя тетушка. Они сказали, что в сравнении с этой женщиной моя бабуля – сущий ангел. А поскольку нонна далеко не ангел, я заключила, что Домицина – настоящая ведьма. Тем не менее я наивно лелеяла надежду, что все окажется иначе. Мой недавний визит в поместье прабабушки развеял эту надежду навсегда.

Ксема и Домицина оказались жуткими стервами.

– Катриона, ты несколько раз бывала во дворце. – Я поворачиваюсь к куртизанке, которая спокойно потягивает чай, выставив мизинец, прямо как чистокровная. – Что ты можешь сказать об Эпонине?

– Она ненавидела Марко. – Скривив губы, она добавляет: – Не удивлюсь, если она и Данте терпеть не может.

– О, определенно не может, – подтверждает Сиб.

Джиана откидывает свои упругие локоны за спину.

– Но это еще не значит, что ей нравятся шаббины и вороны.

– Пожалуй, но мне кажется… – Сиб вновь принимается тарабанить по клавишам, – стоит пойти. Даже если убийства не выйдет.

К горлу подступает желчь.

– Впрочем-м-м-м… – Сиб повторяет последнюю букву, отчего мое сердце подпрыгивает в такт, – возможно, нам удастся ее напоить и вытянуть из нее информацию, не пролив кровь. Как насчет того, чтобы пригласить ее к нам…