Дом для бродяги

Глава 5. «Черная лилия»

«Бизнес реверс», биржевой ежедневник, выходящий на восьми языках во всех странах, где расположены крупнейшие торговые площадки

«Некоторое время слухи о расколе в семье золотых князей казались намеренными, ведь Ин Тарри умеют провоцировать и использовать итог провокации, как никто иной. Князь Микаэле, чего уж там, скажем прямо, на биржах имеет давнее, еще в детстве полученное им кодовое прозвище «зайчик» за умение путать следы, и по необходимости выглядеть жертвой – невероятно достоверно.

Однако же сводки последних недель исключают сомнения: два представителя семьи сейчас играют против друг друга по целому ряду тем. Это не было бы сенсацией, если бы при таком раскладе игра старшего князя сохранила весь блеск, всю изощренность расчета и непостижимую спонтанность маневра. Но, господа, сейчас каждый аналитик, сколько-то понимающий в торгах, задается вопросом: а жив ли князь Микаэле? Ныне за него играет жадный и примитивный недоучка. Мы выражаемся жестко, но такие слова – лишь цитата иных игроков первого ряда. Полагаем, активы семьи под большой угрозой. Пока относительную стабильность создают лишь действия младшего князя. А он, как мы видим, в основном играет оборонительно. С его стороны грубой агрессии в адрес неродного по крови отца не было отмечено ни разу».

—

Говорят, романтики и художники обязаны любить осень. Апчхи на такие обязанности! Что хорошего в лихорадочно-пестром ознобе увядания? Не знаю. Может, такое заметно Яркуту, живущему посреди полуденного пекла? Может, Юла тихо обожает осень из-за плеча своего мужчины… А способ Паоло найти счастье вообще хорош в любой сезон: надо лишь крепко держать Васю за руку и улыбаться Дымке…

Сейчас для всех, кого упомянула, осень прекрасна и добра. Для моей садовой головы, наверное, тоже. Я сделала прическу и примерила наряд, добытый Яковом. Явилась в класс – и меня встретили хоровым гудением. В былые времена я бы провалилась на месте от смущения, а сейчас… не убежала и даже не покраснела. Так – моргнула разок и чуть-чуть отвлеклась от урока. Пусть гудят. Я сама не прочь погудеть: Яков сделал мне личный подарок. Платье – необыкновенное! Новомодное, просторное и без корсета. Все, как мне нравится, и туфельки в довесок, и такой милый цвет… вот только наводит на мысли. Меня запихнули в вечнозеленый бесформенный мешок? По мнению Якова, я достойна лишь маскировки в хвойных зарослях?

– Тебе не угодить, – Яков запросто прочел мои невысказанные вслух мысли и бессовестно рассмеялся вместо сочувствия. И это – стоя в дверях, перекрикиваясь со мной через головы учеников… Я что, до сих пор не сгорела от стыда? Пора бы.

– Надо было сразу тебя… тяпкой по башке и прикопать в сосновых иголках, для перегною, – сообщила я, не думая о последствиях сказанного. – Ну, тогда.

Класс восторженно притих. Кто-то из старших детей намеренно громко прошептал: ясное дело, заучка не просто так клумбы вскапывает. Того и гляди, пустит неуспевающих на перегной. Уж если сам Яков едва увернулся… Малышня захихикала. Ох, когда уже я испепелюсь? Не скоро: все смеются, я – тоже. Это особенный класс. Чтобы в нем улыбались, я согласна делать глупости и даже создавать сплетни.

– Жадная Юла потребовала это самое платье в подарок, – создание новых сплетен взял на себя Яков. – Так и сказала вчера, едва получив от мужа кольцо и фамилию. Но я был быстрее молнии. Пока Гимские ругались и ворковали, урвал добычу из витрины. Платье одно на всю столицу. Значит, я теперь злейший враг Яркута.

– Ой, ну подеритесь уже, надоели угрозы на словах.

Я отмахнулась от пацанской бравады Якова и внимательно изучила класс. Что-то притихли детишки. Стараются быть вежливыми? Нет: наблюдают бесплатный цирк, опасаясь спугнуть клоунов…