Дом, где тебя ждут

– А где твой папа?

– Как всегда, играет в карты. Мама говорит, что скоро он проиграет и меня.

С протяжным вдохом Мария уселась на выступ фундамента, предварительно очистив его рукой от облетевшей листвы.

У Игнаши рот раскрылся от изумления. Карты он видел, и даже знал, что в них каким-то образом можно играть наподобие лото с картинками игрушек, но дальше этого его знания не простирались. Надо будет спросить у мамы или папы, можно ли проиграть в карты целую девочку с пакетом ромашек.

Его папа Юра делал трактора и косилки. Рано утром он уезжал в свою фирму и возвращался поздно вечером, пропахший бензином и машинным маслом. Дома на папином рабочем столе лежали чертежи, и папа объяснял, что сейчас работает над маленьким моторизированным блоком, который будет делать все фермерские работы.

– И даже доить коров? – допытывался Игнаша.

– Коров, пожалуй, нет, – отвечал папа, – но я подумаю над твоим предложением, и, может быть, вскоре коров тоже станут доить умные машины.

Да, его папе было некогда играть в карты.

Протиснувшись боком между прутьями, Игнаша притулился рядом с Марией, и некоторое время они молчали, потом он решился задать вопрос:

– Где ты живешь?

– В деревне. Раньше мы жили в Париже, но папа вышвырнул деньги на ветер, и теперь мы можем позволить себе только дешевые комнаты, – сжав губы сердечком, Мария повернула голову и посмотрела на Игнашу: – Я уже привыкла переезжать с места на место, только скучно без друзей. Но зато я умею делать человечков из проволоки.

Из кармана сарафанчика Мария достала смятый комочек проволоки и бережно распрямила скрюченные ручки и ножки:

– Возьми. Я назвала его Перро.

– Какой малюсенький, – восхитился Игнаша и попросил: – Научи меня.

– Сегодня не могу, – сказала Мария, – мне надо идти к маме. Приходи сюда завтра.

Игнаша крепко сжал ладонь, почувствовав, как человечек внутри нее податливо согнул спинку.

– Я приду, я обязательно приду.

Ему подумалось, что прежде он никогда не встречал такой умной и взрослой девочки, которая умеет делать человечков. Те девочки, с которыми он дружил, хорошо вырезали из бумаги, вышивали цветочки на носовом платке или рисовали, но скручивать проволоку не умел никто.

На следующий день, едва мама и папа уехали на работу, Игнаша был на развалинах. На счастье, его оставили с Варей, а Варя всегда разрешала ему бегать неподалеку. Рядом лежал большой моток проволоки из папиной мастерской. Он рассудил, что девочки редко носят с собой на прогулки мотки проволоки. Вдруг Мария забудет про свое обещание?!

Нежное утро в прохладной дымке с Сены медленно сменилось на жаркий день. Очень хотелось пить. Облизывая пересохшие губы, Игнаша то и дело вскакивал на камень и смотрел в сторону деревни, где жидкий воздух качал красные крыши домов и домиков. Туда и обратно мимо проехал на велосипеде почтальон месье Рико. Надвинув на голову кепку с козырьком, месье Рико сосредоточенно крутил педали, а его большая сумка с шумом хлопала по колесу. Когда тень от большого каштана переползла за изгородь, Игнаша вдруг вспомнил слова Марии об отце и похолодел от ужаса. Так вот почему она не пришла! Отец проиграл ее в карты!

Эта мысль заставила его вскочить на ноги. Сжимая в руке моток проволоки, он заметался вдоль изгороди, думая, как поступить. Что надо предпринимать и как выручать Марию, Игнаша не представлял, но сидеть на месте решительно не мог.

В деревню вела длинная кипарисовая аллея, прерывавшаяся у мостика через ручей. Игнаша побежал по ней так быстро, что ветер бил в лицо и в глаза набивалась мелкая пыль, от которой хотелось остановиться и заплакать.

С мамой или Варей он сто тысяч раз ходил по этой аллее в магазин или в аптеку, но сейчас, когда он был один, дорога тянулась нескончаемым туннелем, где за каждым поворотом подстерегают опасности. В мозгу проносились сказки о пропавших детях, за ореховым кустом мелькал хвост Серого Волка, недавно проглотившего Красную Шапочку, где-то вдалеке раздавался хруст шагов Кота в сапогах. Кота Игнаша не боялся, но на всякий случай припустил еще быстрее, переведя дух лишь на окраине деревни.

Две старушки, жившие в первом доме, сидели под вишневым деревом и обедали. Сквозь пышную листву живой изгороди виднелись одинаковые кружевные шляпки и слышался звон тарелок. Старшая сестра – мадам Роше – любила варить лакричные тянучки, а младшая – мадам Серизьен – как-то раз подарила маме старинный журнал мод. Мама сказала, что это большая редкость.

Игнаша остановился возле калитки и звонко выкрикнул:

– Добрый день, мадам Роше! Добрый день, мадам Серизьен! Не знаете ли вы, где живет мадемуазель Мария Вишневецкая? Я боюсь, что месье Вишневецкий проиграл ее в карты.

– Проиграл что?

Голова мадам Серизьен вынырнула поверх живой изгороди, как будто была отделена от тела. Одной рукой она подняла очки на лоб, и ее глаза выразили крайнее изумление.

– Месье Вишневецкий проиграл Марию в карты, – повторил Игнаша, но уже менее уверенно, потому что толстые щеки мадам Серизьен затряслись от смеха.

Обернувшись к сестре, она закричала:

– Жюли, Жюли, послушай, что нам рассказывает Игнасий.