Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

Но Дорси не была в восторге от влияния Сопрани. Ей не удавалось выделить общую тему в той россыпи образов, которую представили Гуччи.

«Новый образ резко расходится с классическим – и бессмертным – стилем «кожаная юбка и цветная шелковая блуза». Новый стиль можно рассматривать с разных сторон, в том числе видеть в нем колониальный взгляд – дизайнерское подражание «Смерти на Ниле» Агаты Кристи», – писала Дорси. Она отметила, что самым стоящим внимания элементом экспозиции стала новая линейка сумок от Гуччи, выдержанная в общем стиле: белый и бежевый цвет и отсутствие монограммы GG.

Маурицио нанял Нандо Мильо, который в то время заправлял ведущим агентством модных коммуникаций и продвижения, чтобы тот разработал для него кампанию – это шло вразрез со стратегией Альдо использовать личные связи. Когда Альдо увидел фотографии, сделанные именитым модным фотографом Ирвингом Пенном, он пришел в ярость.

– Этот человек явно не знает, что такое «Гуччи», – заявил он и в гневе написал Пенну язвительное письмо. Однако Альдо опоздал: рекламная кампания уже была подхвачена множеством журналов о стиле и моде. В ней участвовала топ-модель того времени Розмари Макгрота, отснятая на фирменном для Пенна белом фоне. Маурицио отказался отменять кампанию. Следующие четыре рекламных кампании, в одной из которых участвовала Кэрол Альт, были отсняты учеником Пенна, молодым Бобом Кригером, и выполнены в том же духе. Новые фотосессии запечатлели чистый, свободный и спортивный образ – тот самый, о котором думал Альдо в семидесятых. Они мало напоминали современную рекламу «Гуччи» с ее напором и сексуальностью.

В течение следующих лет Маурицио провел еще одну реформу в компании – не такую эффектную, но не менее важную: он распорядился отсмотреть тысячи товаров и дизайнов, чтобы привести в порядок сметы.

– Компания решила, что нужно ввести внутренний контроль над продукцией, которую она разрабатывает и продает, – вспоминала Рита Чимино, которая много лет отвечала в «Гуччи» за коллекции дамских сумочек и по сей день работает на своей должности. До этого бизнес был сосредоточен вокруг каждого из членов семьи отдельно, и ни координации, ни управления между этими лагерями не было. У Родольфо был свой персонал и свои поставщики, которые работали по его распоряжениям, у Джорджо вместе с Альдо – свои, а Роберто, глава «Коллекции аксессуаров Гуччи», занимался своим направлением. Это дало такое разнообразие и смешение продукции, что объединяло их лишь имя Гуччи – и это далеко уводило от гармонии в стиле, которую продвигал Альдо.

– Я работала вместе с Маурицио, составляя каталог всей продукции и пытаясь навести в ней хоть какой-то порядок. Маурицио очень ясно видел, какими должны быть предметы роскоши от Гуччи.

И вскоре влияние Маурицио было замечено. В декабре 1982 года ежемесячный деловой журнал «Капитал» вывел на обложку историю Маурицио, рассказав о нем как о молодом наследнике модной династии.

Патриция была в восторге от статьи: этот текст подчеркнул то, что она и так чувствовала. Ей хотелось, чтобы Маурицио стал ведущей фигурой в миланской индустрии моды.

– Да, он был слабым, но я-то не была, – говорила Патриция. – Я дотянула его до должности президента «Гуччи». Я была общительна, а он не любил общаться, я всегда была на людях, а он – всегда дома. Я была представительницей Маурицио Гуччи, и этого хватало. Он был как ребенок, которого только звали Гуччи и которого надо было мыть и одевать.

– Эпоха Маурицио началась, – твердила она и ему, и каждому, кто готов был слушать. Она двигала его вперед, была его тайным советником. Еще когда о Маурицио не знали в миланском обществе, Патриция играла роль жены знаменитости: она прогуливалась по городу на машине с личным водителем, одетая в костюмы от Валентино и Шанель. Светская пресса прозвала ее «Джоан Коллинз с Монте Наполеоне». Маурицио и Патриция переехали в подаренный Родольфо светлый пентхаус Галлериа Пассарелла в центре Милана, над торговой площадью Сан-Бабила. Окруженный террасой с садом пентхаус Патриция украсила деревянными панелями, а потолок был расписан, словно небеса на картинах Тьеполо. Квартиру заполнил антиквариат, бронзовые статуэтки и вазы в стиле ар-деко.

– Патриция очень помогла Маурицио, – вспоминал Нандо Мильо. – Он был застенчив и сдержан, в обществе держался неловко, а она знала, как произвести впечатление. Патриция была его двигателем. Она хотела сделать из Маурицио человека. Она говорила ему: нужно показать всем, что ты лучший.