Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

«Он так молод, а уже хочет стать миллионером, – подумал он про себя. – Просто подожди, пока он не выйдет и не получит по зубам от сурового мира нью-йоркской моды», – подумал Бакли, одновременно и испытывая жалость к Форду, и надеясь, что молодой дизайнер сможет проявить себя несмотря ни на что.

Что-то проскользнуло между этими двумя мужчинами: один был сосредоточенным, амбициозным и неизвестным; другой стал известным человеком в городе благодаря своей работе на «Фэрчайльд» – он продолжал редактировать колонку сплетен в журнале «Глаз» (Eye), – но не утратил дружелюбия и не витал в облаках.

– Ричард был милым, умным и забавным, – скажет Форд. – В нем было все, что нужно.

Бакли и Форд съехались под Новый год. Это станет партнерством всей их жизни.

Бакли только что переехал в апартаменты площадью 65 квадратных метров на площади Святого Марка в Ист-Виллидж; Форд жил в апартаментах на углу Мэдисон и 28-й, которая примыкала к затрапезному отелю.

– Здание было очень красивым, как и квартира, но ночью можно было видеть, как люди в окнах напротив устраивают перестрелки; это было очень страшно, – вспоминал Форд.

– Мы договорились, что он переедет ко мне, – рассказывал Бакли.

Два года спустя в квартиру на площади Святого Марка также переехал гладкошерстный фокстерьер – подарок Форду от Бакли на день рождения.

– С самого начала Том хотел собаку, – вспоминал Бакли. – Я долго сопротивлялся, но в конце концов сдался.

Джон, как они назвали пса, стал их верным компаньоном и раскрепощенной моделью: ее они наряжали в парики и возмутительные наряды для полароидных фотографий, которые отправляли близким друзьям. Несмотря на прежнее сопротивление, Бакли так привязался к Джону, что часто казалось, будто дружелюбный пес был именно его питомцем.

Тем временем весной 1987 года Форд, разочарованный своей карьерой, ушел от Кэти Хардвик. Он мечтал получить работу у Кельвина Кляйна, лучшего производителя бесшовной спортивной одежды, которую Форд хотел разрабатывать. После девяти собеседований, два из которых были с самим Кельвином, Кляйн сказал Форду, что хочет нанять его для работы в женской дизайнерской студии. Форд был в восторге – пока не получил финансовое предложение, которое оказалось намного ниже его ожиданий. Форд попросил больше денег, и Кельвин сказал, что должен обсудить эту просьбу со своим деловым партнером Барри Шварцем. Форд несколько раз звонил, но не получил от Кляйна никакого ответа. Когда вскоре после этого дизайнер Марк Джейкобс попросил его поработать с ним в «Перри Эллис», Форд согласился. Однажды он пришел домой с работы и обнаружил на автоответчике сообщение от секретарши Кельвина Кляйна.

«Мистер Кляйн все еще очень интересуется вами, и он хочет убедиться, что вы не устроились на другую работу, а если вы собираетесь это сделать, не могли бы вы сначала позвонить ему», – говорилось в сообщении. Форд перезвонил, чтобы поблагодарить Кляйна и сказать, что он уже устроился на работу в «Перри Эллис».

Карьера Бакли сделала скачок в следующем году, когда он покинул «Фэрчайльд» в марте 1989 года, чтобы присоединиться к «Вэнити Фэйр» Тины Браун, но его восторг от новой работы быстро угас. В апреле у Бакли был диагностирован рак. После того как то, что он считал острым тонзиллитом, не прошло после нескольких месяцев антибиотиков, посевов из зева на микрофлору и поездки в жаркий Пуэрто-Рико, Бакли, наконец, обратился в больницу Сейнт Люкс Рузвельт для биопсии, думая, что ему предстоит незначительная процедура. Когда он отошел от наркоза, хирург сказал ему, что у него рак, что на следующей неделе ему предстоит еще одна операция и что его шансы выжить составляют 35 процентов.

Бакли болезненно сглотнул, покачал головой и сказал: «Нет! Нет! Нет! Я хочу домой! Я хочу к своей собаке и на свою собственную кровать!» Форд поехал в больницу и отвез Бакли домой, а потом сел на телефон. Из картотеки Бакли он вытащил несколько имен влиятельных жителей Нью-Йорка, которые, как он знал, активно занимались сбором средств для института исследований рака «Мемориал Слоан-Кеттеринг». Через двадцать минут Форд договорился встретиться через два дня с ведущим хирургом и рентгенологом. Затем Бакли перенес еще одну операцию и прошел через месяцы болезненного облучения. Форд каждый день звонил семье Бакли, чтобы сообщить им о его состоянии.