Дом, которого нет

Лидия долго решала – с каким вкусом взять напитки, оглянулась на Дубанову за помощью – та с напряжённым вниманием пялилась на холодильную витрину с пивом. Соки были выбраны наспех – Лидия согласилась на любые, и женщины ушли без десерта, так как она протащила Зоюшку за рукав сразу на улицу, не останавливаясь у ларя с мороженным. Возле машины они наткнулись на недовольную физиономию Анны Викторовны, измождённой от ожидания. Её занудных вопросов никто не слышал – Рено мчалось прочь на всех парусах.

– Что это за место? – услышала Лидия за спиной подавленный голос Дубановой, когда мать оставила их одних, чтобы затариться в супермаркете на въезде в город.

– Это окружное шоссе, – ответила она, кинув взгляд сквозь пыльные окна.

– Я не об улице… – Зоюшкины слова повисли, казалось, что она отделена от мира глухой стеной. Собравшись с мыслями, она продолжила: – Я об этом месте, куды меня занесло. Думала: за какие ж это заслуги? А на самом деле меня обманывают – мне суют приманки, как рыбе червяка на крюке, чтобы опосля я страдала, как проклятая. Подают на блюде всё, чего душе угодно, чтоб потом ужалить побольней. На́ тебе дочку – бабку старую! Сколько она проживёт? Понятное дело, что помене меня – вот радость то… дитё своё хоронить… На́ тебе родные места! А места-то иде? Всё ж с землёю сровнялось, люди чужие тебе навстречу выходют, замест дома – пуговица. Я было хотела на кладбишше сходить, да побоялась, потому что и там – таперича мне понятно, что никаких знакомых могил я не увижу… Мамка моя… прямо подле тёткиного забора похоронена, а я приметила, что у забора там какие-то страсти каменные стоят, какие-то плиты чёрные здоровенные… У мамки крестик был деревянненький… Где он? Обман всё это! Да разве ж это Рай… Э-эх! Не Рай это… Чертовшина какая-то…

– Зоя, вы хотите вернуться к себе домой?

– Да что ты, смеёсси надо мной? Мы там токо что побывали – чего мне на эти развалины хотеть, какого пралика мне на них селиться?

У подъезда прогуливалось разновозрастное население, кто-то отвлёк Анну Викторовну, идущую под руку с диковатой родственницей, уже не улыбающейся во весь безразмерный рот. Родственница была немногословна, поспешила к лифту и уже со знанием дела вдавила кнопку.

Лидия проводила взглядом обеих, переживая за мать. Ей пришла в голову идея пригласить их на майские праздники к себе, чтобы ситуация была под контролем, осталось посоветоваться со Стасом.

– Ты хочешь сказать, что эта Фроська средневековая, этот мамонт, будет дефилировать по нашему дому? – вскричал Кураев без особого сопротивления в голосе. – Жать на кнопки, любопытными пальчиками играть на моей клавиатуре, как на фортепиано?

– Стас, на майские будет хорошая погода, в основном, все будем на улице, в беседке.

– Не было печали… – Он удалился к себе.

– Мне кажется, что она начала о чём-то догадываться. – Услышав это, Кураев сразу вернулся.

– Прекрасно! – вскричал он. – Привезём её сюда, чтобы она, как больной амнезией, вспомнила наверняка, чтобы её тут осенило – кто же она такая, чтобы наконец она прозрела – чем же примечателен этот дом, а не тут ли её долбанули по башке, в результате чего она оказалась в сомнительном Раю. А может она ещё и вспомнит – кто именно долбанул?

После визита в Песчаное Лидия вела себя заторможено, она не отстаивала как обычно свою точку зрения – она лишь пыталась найти объяснение возникающим ниоткуда явлениям и в то же время не навлечь на себя новые беды.

– Стас, рано или поздно она сюда приедет вместе с матерью даже без нашего приглашения. Я волнуюсь за мать, за то, что она там одна с этим мамонтом. У меня возникло желание отправить её обратно, но она пока не понимает: обратно – это куда, она считает, что мы отвезём её на развалины и там поселим.

– Отличная идея – отвезти её в Песчаное с концами! Что у неё там нет родни? Да наверняка полсела!

– Ты себя слышишь? – У Лидии остался последний аргумент: – Может и про твой блок заодно им рассказать? У родни наверняка возникнут вопросы: что она за родня такая, по какому колену…

– Делай, как знаешь! – махнул он рукой, осознавая, что подарок судьбы – Зоюшка, несмотря ни на что, скоро будет отмечать праздники вместе с ними и это неизбежно. Единственное, что ему грело душу – его благоверная проведёт выходные в кругу семьи, а не понесёт гостинцы к праздничному столу в старую избу, где каждый сеанс пребывания приравнивался шагу по минному полю.

С раннего утра первого мая Лидия уже сидела в своём Рено возле панельной девятиэтажки матери. Женщины вышли из подъезда не сразу – Анна Викторовна паковала холодец, блины и долговязый плодовый саженец с растопыренными корнями, обвязанными мокрой тряпкой – его она прикупила случайно накануне. У Зоюшки был вполне нормальный настрой: поездка в Песчаное скрылась в ларце воспоминаний о прошлом, на первый план выступили совместные с дочерью Анной хлопоты – продолжительная возня на кухне и предвкушение семейного отдыха, чего ей не доставало прежде.