Дом на холме (СИ)

Еще перед самым отъездом Даг раздал всем склянки, заверив, что это «очень старинный рецепт, покойнички слягут от одной капли». Сейчас кладбище было условно поделено на три части и каждый «зачищал» свой кусок. Участие принимал даже Алик, хотя его сил хватало не намного. Асманд с завистью смотрел на разогнавшихся Дарена и Вульфа, он же не отходил от Алика. По периметру кладбища они полили жидкости еще в самом начале. Через пару часов беготни трупы были просто трупами и больше не шевелились, в воздухе снова закружились снежинки, и витал аромат лесных трав, словно они находились посреди летнего луга, а не заснеженных могил. Хозяин местных зомби стоял безжизненной статуей посередине кладбища. На губах играла улыбка.

Алик испугался, услышав глухое рычание-шипение Асманда. Казалось, глаза вампира стали еще темней, а кожа — белей. Немигающим взглядом он уставился на неприятеля, клыки и когти вытянулись.

— Ты не рад старшему брату, Асманд? А я вот по тебе скучал, — печально вздохнул другой вампир, а потом расхохотался.

— Зачем ты здесь, Осмадий? У нас не может быть общих дел.

— В гости зашел, решил узнать, как ты поживаешь. Смотрю, по-прежнему живешь с «соседями».

— Устроил этот цирк, чтобы просить меня вернуться с тобой к отцу? Снова быть пешкой в ваших играх за власть, подчиняться приказам и убивать по мановению твоей или его руки? Нет уж, спасибо. Мне и так хорошо.

— Ну-у-у, ты изображаешь нас какими-то чудовищами, Асманд. Я же тебе подослал такого симпатичного мальчика, его сознанием управлять было сплошным удовольствием, — продолжал издеваться вампир. — Нам ведь было весело вместе. И хотя, ты лучше всех из нас обращаешь в вампиров и единственный эмпат в клане, я здесь не для того, чтобы просить тебя вернуться.

— Тогда зачем?

— Чтобы напомнить — я могу найти тебя где угодно и когда угодно, стоит лишь захотеть, — прошептал Осмадий, стоя уже вплотную к Асманду.

Никто не заметил, как он успел переместиться, только снежинки закружились быстрей. Осмадий был самым быстрым из ныне живущих вампиров и очень жестоким. Его извращенное чувство юмора и непредсказуемость изрядно пугали противников. Асманд даже не успел пошевелиться, а старший брат схватил Алика, и отпрыгнул с ним на несколько метров. Алик выглядел маленькой куклой в руках вампира, и Осмадий довольно осклабился. Рука его сжимала горло юноши.

— Как тебе такой трюк, Асманд? Решил, что нашел друзей среди этих тварей? Оборотень, горгулья, кто там еще в ваших рядах? Ладно они, но это же вообще ЧЕЛОВЕК, Асманд! Может мне сломать ему шею? В таком случае, даже попытка обратить станет бесполезной, — почти промурлыкал вампир.

А Алик холодел от ужаса, он не мог нормально ни дышать, ни видеть происходящее. А еще ему было страшно смотреть на Асманда, тот впервые казался таким злым. Его очертания расплывались, подергиваясь легкой дымкой. Голова Алика кружилась, он почти терял сознание.

Но Осмадий ошибался: у брата были не просто друзья, но верные боевые товарищи, привыкшие прикрывать спину друг друга и действовать слаженно. Поэтому он не заметил, как переполненной силой от добровольно отданной крови Асманд метнулся к нему, принимая свою боевую форму. Осмадий ушел с траектории удара когтей брата в последний момент, а на его вытянутой и держащей горло Алика руке сомкнулись острые клыки оборотня. Рука оказалась перекушенной, а Осмадия уже отрывали от земли и уносили в воздух сильные крылья горгула. Скорость не имеет значения, если тебе не от чего отталкиваться. Вульф кивнул Асманду и помчался вдогонку, улетающей «парочке».

Асманд

В тот бросок я вложил всего себя. Главное было отвлечь, друзья позаботились об остальном. У нас была всего секунда, и мы успели.

Радостно замечаю, что Алик только сознание потерял. Беру его на руки, прижимая к себе как самую великую драгоценность. Впрочем, он именно такой. Зато мы не ошиблись, взяв его с собой, зная братца, могу точно сказать — он бы притащил голову Алика на встречу. Значит, решил доказать, что может найти и достать меня, когда пожелает… Ну и пусть. Я изменился с тех пор. Близкие люди — это наши самые уязвимые места и, спасая их, мы нередко совершаем непоправимые ошибки. А плата за них — смерть. Но это и наш источник сил, брат, знать ради кого сражаться и жить, открывать глаза и вставать после каждого падения. Рядом с ними мы сами желаем становиться сильней.

Вульф и Дарен возвращаются. Конечно, Осмадий от них удрал, но ранен был серьезно. Рука, оторванная клыками оборотня, будет отрастать несколько месяцев и израсходует почти весь магический резерв. Он будет не так силен и опасен — это утешает.

— Вы целы?

— Да, что там с Аликом? — спрашивает Вульф. Дарен молча протягивает мне пару колб с тонизирующем зельем.