Дом Пламени и Тени

Рунн уже хотел спросить, есть ли у этой истории пророческий смысл, поскольку явно просматривались параллели между злым принцем и Поллуксом, а также между добрым рыцарем и им самим. Но грусть в ее голосе заставила его сказать другое:

– Лидия, я очень сочувствую всему, что выпало на твою долю. Мне даже не представить, как такое можно сделать с собственными детьми. Отдать ребенка неведомо кому.

– Однако я это сделала, – сказала Лидия, глядя в пространство туннеля. – Повторила поступок своей матери.

Ее голос был полон душевной боли и чувства вины. У Рунна защемило сердце.

– Но ты хотя бы отдала сыновей любящей семье.

– Тогда я этого не знала. Я вообще не представляла, с кем будут жить мои малыши.

– В противном случае тебе пришлось бы взять их с собой.

– Наверное, я так и должна была бы сделать. Сбежать в какое-нибудь глухое место и прятаться вместе с ними…

– И какая бы это была жизнь? Ты подарила им прекрасную, счастливую жизнь на борту «Коня Глубин».

– Настоящая мать на моем месте…

– Ты и есть настоящая мать, – возразил Рунн, беря ее за руку и поворачивая лицом к себе. – Лидия, ты сделала невероятно трудный выбор. Ты решила обезопасить своих детей, зная, что не увидишь, как они растут. Если это не делает тебя настоящей матерью, тогда я вообще отказываюсь что-либо понимать.

Они остановились. Рунн боялся, что она заплачет, и обнял ее, крепко прижал к себе.

– Дети были единственным смыслом моей жизни. Все ужасы, что мне встречались, я проходила с мыслью, что мои мальчишки в безопасности и что им там хорошо.

Рунн погладил ее по спине, наслаждаясь этим ощущением. Он был готов утешить Лидию всеми доступными ему способами. Забыв про зловоние туннеля, они долго простояли обнявшись, не говоря ни слова.

– Однажды я тебе сказала: «Ты мне напоминаешь, что я еще жива», – нарушила молчание Лидия.

В ответ Рунн поцеловал ее в макушку, прильнул губами к шелковистым волосам.

– Я долгое время жила по инерции, – продолжала Лидия. – Делала то, что требовалось от Лани и от Ясного Дня. Делала ради безопасности сыновей. Думала, что поступаю правильно. Но я не испытывала никаких чувств. Точнее, бо́льшую часть времени я ощущала себя призраком, занимающим телесную оболочку. А потом я встретила тебя и словно вернулась в свое тело. Я как будто… проснулась. – Лидия чуть отстранилась, чтобы видеть его лицо. – Думаю, пока мы не встретились, я вообще не была по-настоящему проснувшейся.

Рунн улыбнулся ей. Чувства, переполнявшие его, не переводились в слова, и потому он просто поцеловал Лидию. Нежно, с любовью.

Взявшись за руки, они пошли дальше. Вскоре Рунн снова остановился, чтобы поцеловать ее еще раз.

– Нам сначала предстоит разгрести астерийское дерьмо, – произнес он, не отрывая губ. – А потом… девушка, возлюбленная, как бы ты ни хотела назваться, я целиком соглашусь с твоим выбором.

Лидия улыбнулась, тоже не отрывая губ.

– Я каждый день благодарю Урду за то, что Кормак попросил тебя быть моим связным.

– Кстати, я так и не угостил тебя пивом, – напомнил Рунн.

– Если мы пройдем все это и останемся живы, я сама угощу тебя пивом.

Рунн снова улыбнулся, обнял ее за талию, и они побрели по сумрачному туннелю. Через несколько кварталов мобильник Лидии подал сигнал. Она достала телефон, взглянула на экран.

– Сообщение с «Коня Глубин», – сказала она и остановилась, чтобы его прочитать.

Рунн смотрел, как глаза Лидии бегают по экрану. И вдруг они застыли. У нее задрожали руки.

– Поллукс, – выдохнула Лидия.

Рунн замер. Лидия подняла голову. Глаза ее были полны панического страха.

– Он забрал моих сыновей, – прошептала она.

* * *

Ханту было некогда раздумывать о пугающем величии Брайс с Маской на лице и о том, что она сделала с Гарпией.

Он смотрел только на Селистену. За ее спиной стояли Исайя и Наоми. Все трое были одеты в теплые зимние костюмы. Белые крылья Исайи и губернатора почти сливались с окружающим снегом. Чувствовалось, они еще не отошли от зрелища почти мгновенной расправы с Гарпией.

– Что привело вас сюда? – спросил Хант.

– Это что за штука? – игнорируя его вопрос, спросила Наоми, не сводя глаз с золотого предмета в руках Брайс.

– Смерть, – ответил побледневший Исайя. – Эта маска… воплощенная смерть.

– Что привело вас сюда? – повторил Хант.

– Мы выслеживали это существо. – Исайя указал на груду тряпья, в которую превратилась воскрешенная и снова умерщвленная Гарпия. – У Селистены здесь остались связи. Ей сообщили, что пост охраны у стены подвергся нападению непонятного злодея. Вот мы и помчались сюда, боясь, что кто-то прорвался на Мидгард из Хела.

– А что ж не послали легион? – спросил Хант, недоверчиво глядя на двух ангелов, некогда бывших его соратниками. – Почему отправились сами?

– Потому что астерии приказали оставаться на местах, – сказала Наоми. – Но кто-то должен был остановить эту бойню.

Хант встретился глазами с Селистеной. Безупречно красивое лицо архангелицы тоже напоминало маску, только каменную.

– Сорвалась с астерийского поводка? – ехидно спросил он.

Глаза Селистены сверкнули. Чувствовалось, вопрос ее задел.