Дом пустых сновидений

Аспен отвернулся, уставившись перед собой в одну точку. Машины покидали парковку, в общежитиях все больше окон зажигались желтым… Больше всего на свете Аспену сейчас захотелось очутиться где-нибудь за пределами этой проклятой машины.

Убрав со лба отросшие волосы, он вытащил из-под солнцезащитного козырька фотографию.

– Все из-за этого? – спросил он, оглушенный Кириным воплем, когда она кинулась к нему, пытаясь отнять фотографию. Она прижала ее к груди, будто ценное сокровище, глаза наполнились слезами.

– Мы с тобой давно расстались, оставь Айрленд в покое. Она не имеет к тебе никакого отношения. Она здесь ни при чем.

Тяжело дыша, Кира отвернулась, украдкой вытерев слезы, затем смяла фотографию в кулаке.

Что с тобой случилось? – хотел спросить Аспен.

Кира Джеймис-Ллойд была милой. Она была лучшей. Настолько невинной, что он, Аспен, просто с катушек слетел, пытаясь ее очаровать, пытаясь за ней ухаживать. Умная, открытая, честная, независимая – так он считал.

Но это она его бросила, она захлопнула перед ним дверь в будущее.

Что с тобой случилось? – этот вопрос так и просился наружу.

– Кира…

Она вдруг разорвала фотографию на клочки, бросила их под ноги.

– Ты это серьезно? Дело вовсе не в тебе, красавчик. Дело в ней. Это все она, – Кира неопределенно кивнула в сторону. – Она думает, что ей все позволено.

– Прекрати, Кира. – Аспен устало сжал переносицу, затем надавил ладонями на глаза. – Хватит, ты больше не маленькая девочка, которая может капризничать по пустякам. Ты давно повзрослела. Мы повзрослели.

– Почему ты винишь меня?! – крикнула она, врезав по рулю. – Почему вы все вините меня?!

Аспен почувствовал, что речь зашла о чем-то другом, будто тема разговора внезапно изменилась, но он был слишком раздражен, чтобы думать об этом. Он хотел схватить Киру за локоть и даже поднял руку, но при мысли о том, что коснется ее кожи, застыл.

– А кто, по-твоему, виноват? – спросил он, вглядываясь в ее лицо за растрепанными волосами. – Ты сама сотворила этот хаос вокруг себя, когда написала эти статьи.

– Згардоли…

– Он моральный урод! – рявкнул Аспен. – На той парковке со своими приятелями ты знаешь, что он хотел сделать! Но в своем тупом расследовании, разумеется, ты не продвинулась дальше сплетен. Я просто не верю своим глазам, когда вижу, в кого ты превратилась, Кира. Серьезно, – он категорично покачал головой, – я больше не хочу иметь с тобой ничего общего.

С каждым его словом Кира сутулилась сильнее, будто пыталась сжаться до крохотных размеров. Она обняла себя за плечи, склонившись к коленям, и заревела, но Аспен чувствовал лишь жесткое и холодное отвращение. Глядя, как сотрясаются ее плечи от рыданий, он спросил:

– Думаешь, тебе хуже других и поэтому у тебя есть привилегии на нежное обращение? Ну так вот, у меня для тебя плохая новость: мы тут все в дерьме.

Кира медленно выпрямилась, убирая ладони от лица. По щекам текли дорожки туши, губы больше не дрожали, взгляд стал стеклянным. Аспен понял, что выжал из нее все соки, и у него защемило в груди от стыда, но он молча вышел из машины. Вдохнув полной грудью вечерний воздух, он сунул руки глубоко в карманы и зашагал прочь. Прочь отсюда, подальше от Киры Джеймис-Ллойд, от ее остекленевших глаз.

Аспен знал: сейчас Кира плачет. Такой уж у нее характер – всегда плачет, когда не получает желаемого. Он хотел забыть ее. Он хотел начисто стереть ее из закоулков памяти, выскоблить все дни до единого, проведенные вместе. Закрыть дверь в сознание и вышвырнуть ключ от воспоминаний подальше. Но правда в том, что не все они были плохими. Были и хорошие. А лишиться чего-то хорошего, особенно сейчас, когда в жизни и так не все гладко, казалось Аспену дикостью.

После занятий я решила не возвращаться в особняк Харрингтонов, а заглянуть в спортивный центр в Старом городе. Папа всегда напоминал, что любой стресс можно устранить хорошей тренировкой, а сейчас мне как никогда нужно было расслабиться и ни о чем не думать.

Ни о чем не думать не получилось – будто по волшебству откуда ни возьмись на соседнюю беговую дорожку шагнула Кира Джеймис-Ллойд. Я заметила, как она таращится на мой профиль испепеляющим взглядом, и повернулась. В ту же секунду она сосредоточилась на тренажере и увеличила скорость на панели управления. Нахмурившись, я продолжила бег, чувствуя, как под футболкой сильнее выступил пот.

Нужно смываться, пока не поздно.

Чувствуя на себе испепеляющий взгляд, я снизила скорость на беговой дорожке и, перейдя на шаг, посмотрела на Киру.

– Почему ты так смотришь?

Презрительно хмыкнув в ответ, она отвернулась, и я заметила, с какой силой сжались ее кулаки.

Ну все.

Я сошла на пол и сделала несколько наклонов, думая о Кире и ее поведении. Конфликтовать с ней не хотелось – не сейчас, когда каждый второй, в том числе и она, считает меня убийцей.