Дом Солнц

Джиндабин положила мундштук на малахитовую подставку в виде крюка с зубцами.

– Ступайте! – велела она, взяв со стола лист бумаги. – Решение я сообщу вам чуть позднее.

В полдень на балконе башни, где нас поселили, мы встретились с Каденцией и Каскадом. Лихнис с яблоком в руке сидел в низком кресле и в разговоре почти не участвовал.

– Спасибо, что согласились прийти, – проговорила я, кивнув безупречно красивым созданиям.

Ответила мне Каденция – серебристый робот с внешностью женщины:

– Портулак, это такая малость! Нам с Каскадом не терпится повидать Геспера и посмотреть, чем ему можно помочь. Вы не поверите, но сострадание к братьям-машинам нам не чуждо. Нам больно думать о том, что Геспер мучится.

– Роботы умирают? – спросила я.

– Да, конечно, – отозвался Каскад. – Уничтожить робота можно. Вдали от родины, от поддерживающих систем нашей цивилизации мы уязвимы почти так же, как люди. – Он коснулся груди белым пальцем. – Меня можно убить хоть сейчас, если правильно выбрать оружие.

– Но ведь ваши архивы и системы где-то далеко, в Кольце Единорога.

– Ближайшая часть Кольца в десятках тысяч световых лет отсюда. За время моих странствий случилось многое, но домой я переслал лишь малую часть информации. Если меня сейчас убьют, весть о моей гибели достигнет Кольца через десятки тысяч лет. Впоследствии соплеменники смогут активировать копию меня с полным набором моих воспоминаний и опыта. Только новый робот будет не мной, а существом, имеющим со мной отдаленное сходство. – Каскад наклонил красивую голову. – Вы, как шаттерлинги, должны нас понимать. Воспоминания у вас почти идентичные, но это не значит, что вы не боитесь смерти.

– В самом деле, боимся, – отозвалась я. – Но как насчет Геспера? Он может умереть?

– Безусловно. До осмотра мы можем только гадать, какие повреждения он получил. Точно знаю одно: если вернуть Геспера в Кольцо, шансы восстановить его резко возрастут.

– Для этого понадобится корабль, – вставила Каденция.

– А вы без корабля?

– Своего у нас нет. Сюда нас привезла Эспарцет.

Мои мысли прервал смачный хруст. Лихнис внимательно следил за разговором, хотя старательно изображал безразличие.

– Но ведь когда-то корабль у вас был, – заметила я.

– Когда-то был, – равнодушно проговорила Каденция. – Его уничтожили задолго до того, как мы попали на сбор Оленьков. С тех пор мы зависим от милости людей. – Каденция махнула рукой, будто отметая проблему. – Не важно! Корабли – тупые жестянки с интеллектом булыжника. Нам они неинтересны.

– Хорошо бы вам взглянуть на Геспера, – гнула свою линию я. – Помогите хоть спустить его на Невму в целости и сохранности. Я боюсь его двигать.

– Спускать его незачем, – сказал Каскад. – Все, что сможем, мы сделаем на вашем корабле.

– Вам не нужны имирские материалы и инструменты? – удивилась я.

Каденция издала короткий клохчущий звук, – вероятно, так люди-машины выражают насмешку.

– Жители Невмы очень славные, но использовать их инструменты для ремонта Геспера все равно что нейрохирургу – мясницкий нож.

– В крайнем случае и мясницкий нож сойдет.

На опалесцирующе-белом лице Каскада появилась натянутая улыбка.

– Есть варианты получше. Мы – машины гибкие, перестраиваемые. Нынешняя гуманоидная форма принята нами лишь для удобства. Мы без труда сформуем нужные Гесперу интерфейсы, но сперва должны попасть к вам на корабль.

– Это можно устроить, однако мне все равно хочется спустить его на Невму.

– Спускать его незачем, – повторил Каскад.

– У меня есть причина. В двух словах не объяснишь, но Геспер попросил об одолжении. – Я сделала глубокий вдох. – Вы давно на Невме и наверняка слышали о Фантоме Воздуха.

– Ну да, – осторожно ответила Каденция.

– Вы общались с ним?

Она – я не могла не думать об этой машине как о «ней» – покачала красивой гордой головой:

– Нет, не общались. Повода не было. Фантом не настоящий машинный разум и особого интереса для нас не представляет.

– Это и к людям относится?

– Как раз наоборот. Органический интеллект для нас просто пленителен. Скользкая серая масса с признаками сознания – как тут не очароваться?

– По развитости Фантом – промежуточная стадия между человеческим и настоящим машинным сознанием, – пояснил Каскад. – Происхождение непонятно, сущность нестабильна. Его и объектом исследования не сделаешь – слишком много переменных.

«А еще вы его опасаетесь», – подумала я.

Раз Фантома боятся люди, то и машинный народ наверняка тоже. Лихнис перехватил мой взгляд и подмигнул.

– Меня он интересует, – сказала я вслух. – Геспер хорошо знал, куда мы летим, и, как нам кажется, хотел, чтобы его доставили к Фантому.

– По-вашему, зачем эта встреча? – спросил Каскад.

– Имеются документальные свидетельства того, что Фантом исцелял раненых путешественников и восстанавливал машины, – объяснила я. – Вполне вероятно, он и Гесперу поможет.

– Или сломает его окончательно.

– В этом случае часть Геспера вольется в память Фантома. Думаю, он хотел попробовать такой вариант.

– Престранное желание, – отметила Каденция.

– То, что мы здесь, тоже престранно. И что привезли раненого робота – тоже.

– Тем не менее.