Дом Судьбы

Нелла изо всех сил пытается привыкнуть к недостатку света. Первое, на что она обращает внимание, – это запах. Она боялась чего похуже – вони мертвых животных, гнили, но пахнет сыростью и затхлостью. Внутри прохладно по сравнению с палящим солнцем разгорающегося июньского дня. По сравнению с пением птиц, жужжанием пчел и других насекомых в траве за окном здесь царит тишина. Это место похоже на могилу.

– Тея? – зовет Нелла; собственный голос возвращается к ней эхом. – Тея, ты здесь?

Ответа нет.

Стараясь не думать о плохом, Нелла оглядывается по сторонам, пытаясь оценить обстановку в скудном солнечном свете, проникающем сквозь разбитое окно. Каменные плиты пола, огромные и холодные, встречают ее шаги как старые друзья. Нелла оказывается в игровой комнате. Здесь по-прежнему бесформенные груды мебели, накрытые чехлами от пыли, картины с изгрызенными кое-где полотнами, прислоненные к стенам. В углу стоит спинет [20].

Глядя на заброшенный инструмент, Нелла невольно вспоминает сверкающий клавесин в безупречной гостиной Якоба, движения его ловких пальцев, обманчиво мягкие звуки. Она словно прошла сквозь зеркало в эту комнату, сестру той гостиной, старую, усталую, заброшенную версию, где никого не должно быть.

Нелла пытается представить, каково было Арабелле жить здесь вдвоем с матерью. Чем эти две женщины занимались здесь каждый день до того, как Арабелла нашла госпожу Ортман в озере и осталась здесь жить одна? Хотела ли она, чтоб сестра вернулась? Арабелла могла бы сидеть в этой самой комнате, глядя на поля, высматривая на плоском и бесконечном горизонте следы своей исчезнувшей сестры.

«Не думай об этом, – приказывает себе Нелла, – все равно я вернулась сюда слишком поздно со своими рассказами о городе».

Оставив сумку, Нелла идет дальше по коридору, в прихожую, глотая слезы и ощущая странную тошноту. Оленьи головы все еще торчат из стен, их стеклянные глаза затянуты паутиной. Солнце пробивается сквозь прибитые доски где только может, и у Неллы возникает ощущение, что она идет сквозь нити золотого света, разгоняющие тьму.

Она поворачивается, чтобы проверить кабинет и комнату для гостей. По-прежнему не видно ни следа Теи. Коридор выходит в прихожую, и Нелла видит огромный старый камин, его почерневшие кирпичи, перекладину с фамильным гербом и буквой О, обозначающей «Ортман», в переплетении виноградных лоз и полевых цветов. Длинный стол на ко́злах, вокруг которого они бегали, дрались и шутили, все еще стоит на своем месте. Нелла почти видит их всех, сидящих, как раньше. Как будто это она призрак, а семья по-прежнему живет здесь. Она проводит пальцем по столешнице. Ее покрывает толстый слой желтоватой пыли, к которой не прикасались годами.

– Тея? – зовет Нелла, но ответа снова нет.

Нелла пересекает прихожую, направляясь по боковому коридору к северной лестнице, и вдруг замечает что‐то в тени на столе. В полумраке пальцы Неллы натыкаются на что‐то шершавое и немного колючее, и она тут же отдергивает руку. О чем она думала, трогая дохлую мышь? Но, приглядевшись в темноте, Нелла понимает, что это вовсе не мышь. Она вновь робко трогает идеально твердый предмет идеального размера. Нелла узнает качество и совершенную структуру. Чувствует руку, которая его создала. Неллу охватывает паника, она берет предмет в руки и подходит к центральному окну, чтобы лучше его рассмотреть. И застывает.

На ее ладони, освещенный одной из немногих полосок света, лежит миниатюрный ананас. Размер плода, его аппетитный, почти натуральный вид, потустороннее ощущение от маленького тела, из которого торчат плотные листья. Нелла держит ананас неподвижно, выглядывая в просвет между досками и напрягая глаза, чтобы разглядеть землю за ними. Потом поворачивается обратно к северной лестнице.

– Тея? – зовет она с нарастающим страхом. – Тея, ты здесь?

Ничего не происходит. Нелла прячет ананас в карман юбки и быстро доходит до лестницы, без труда отыскав ее в полумраке. В коридоре на верхнем этаже она открывает дверь за дверью, но в комнатах темно.

– Тея, я здесь! – громко говорит Нелла. – Я приехала!

Но Тея по-прежнему не отвечает. «Почему она не отвечает?» – недоумевает Нелла, и холодный, болезненный страх начинает растекаться по ее телу. Осталась только одна комната – ее собственная.

Она подходит к своей старой двери, сердце сильно бьется. Миниатюры ананаса и младенца так и лежат в ее кармане. Последний раз в этой комнате Нелла была юна и полна надежд. Игра на лютне принесла ей успех. Она привлекла мужа из города, мужчину из Амстердама, его семья ждала ее на Херенграхт. Нелла сама собрала чемодан, впервые посадив своего попугайчика в клетку. Она не знала ничего о том, что ее ждет.

Берясь за ручку двери, Нелла думает о Йохане и о мужчине по имени Вальтер Рибек. Тайный любовник Теи, забравший ее сердце. Что хуже – когда на твоем пути встретился Йохан или Вальтер? Две человеческие противоположности: тот, кто взял все, что смог, или тот, кто не хотел брать ничего?