Дом Судьбы

Собравшись с духом, Нелла поворачивает ручку двери. Ставни закрыты. Кровать стоит ровно там, где она ее оставила. Занавески на столбиках задернуты. Нелла останавливается на пороге и закрывает глаза. Она слышит, как поет отец, слышит, как мать зовет ее. Шарканье ног Карела по каменным плитам. Смех Арабеллы.

Затем Нелла подходит к балдахину. Взявшись за бархат, она резко раздвигает занавески.

XXXII

Лошадь во сне Теи сотрясает землю, грохот отдается в голове. Стук копыт все громче, он затмевает по силе любые звуки, которые она слышала в городе, он даже громче бури, которая обрушивала крыши в ее детстве. Во сне животное несется по полям к дому ее тети, сминая цветы и кустарники на своем пути. Лошадь мчится вокруг особняка, грива развевается, на спине нет всадника. Тея не понимает: животное убегает от кого‐то или стремится к отдыху? Девушка резко просыпается. Приподняв веки, она смотрит вверх.

Ее тетя опускается на край кровати, сжимая голову руками.

– О, Тея, – говорит она. – Слава богу!

Тетя Нелла. Тее кажется неизбежным и долгожданным, что тетя Нелла здесь, что именно она должна была ее отыскать.

– Ты нашла мою старую комнату, – говорит тетя.

– Ты приехала на лошади? – невнятно, все еще в полусне спрашивает Тея; она протягивает руку, и тетя Нелла переплетает с ней пальцы. – Клянусь, я слышала стук копыт лошади.

– Ну, я оставила ее недалеко от дома.

Тея широко распахивает глаза.

– Ты приехала сюда верхом?

– Да, – кивает тетя Нелла.

К удивлению Теи, она стирает со щеки слезу. Тея не может вспомнить, чтобы она видела свою тетю плачущей.

– От самого города? – уточняет девушка.

Но тетя Нелла, не ответив, встает и открывает ставни. Сквозь доски снаружи пробиваются длинные лучи солнца.

– Окна этих комнат выходят на восток, – говорит она. – По утрам солнце просто бьет в лицо.

Тея садится, откинувшись на пыльные подушки. Возможно, это просто ее утреннее оцепенение или головокружение от солнца после бархатной обители кровати, но тетя Нелла выглядит иначе, чем всегда. Дело не в слезах и не в выражении облегчения на ее лице. Она выглядит бодрее. На ее щеках появился румянец. Волосы растрепаны, что совсем на нее не похоже.

Когда тетя подходит и снова присаживается на край кровати, Тея чувствует, каких усилий стоил ей весь путь сюда. Она готовится к обвинениям, которые, несомненно, последуют, но тетя Нелла, похоже, совсем не сердится. На самом деле, она ведет себя так, будто Тея постоянно убегает в дом ее детства, чтобы проспать всю ночь в огромной кровати, которая на самом деле принадлежит ей.

– Как ты узнала, что я здесь? – спрашивает Тея.

– Конечно, по оставленной тобой подсказке. – Они смотрят друг на друга. – Маленький золотой домик? А потом я прочитала, что ты написала Каспару Витсену.

– Он показал тебе мое письмо? – не может скрыть удивления Тея.

– Показал. Он пришел и рассказал мне о нем, когда мы поняли, что ты сбежала. Ты написала ему о садах. Я была уверена, что ты пишешь не потому, что тебя интересуют свадебные букеты или даже настойки. Ты думала о месте, похожем на это.

Тея прикусывает губу.

– Возможно.

– И ты оставила мне еще одну подсказку, здесь, внизу, в вестибюле. Сначала золотой домик, а потом ананас.

– Я подумала, что ты сможешь понять это, – говорит Тея, – лучше, чем кто‐либо другой.

– Как давно ты их получаешь? – спрашивает тетя Нелла.

– С января.

Теперь настала очередь тети выглядеть удивленной.

– Так давно, а я и не знала! Как ты ее обнаружила? В справочнике? Ты ей писала?

– Ей? – Тея на мгновение чувствует себя обескураженной настойчивостью тети.

Тетя Нелла достает из кармана ананас.

– Женщине, которая делает эти вещи. Ее зовут Петронелла Виндельбрейк. Но я всегда называла ее миниатюристкой.

Какое‐то время они молчат, рассматривая идеальный ананас.

– Их просто принесли, – отвечает Тея. – Я ничего ей не писала. Ты… с ней встречалась?

– Почти, – вздыхает тетя Нелла. – Однажды.

Тея ждет продолжения, но ничего не происходит.

– Я случайно услышала, как вы с Корнелией о ней говорили.

– Подслушивала?

– Я не нарочно!

Тетя поднимает брови, но Тея продолжает:

– Я поняла, что этот человек был важен для тебя, когда ты была в моем возрасте, и, возможно, все еще остается важен. Ты сказала Корнелии, что она могла вернуться. Вот я и подумала, не тот ли это человек, который присылал мне подарки. Но я никогда не была до конца уверена.

– Думаю, это она. – Тетя рассматривает миниатюрный фрукт сияющими глазами. – Этот ананас необыкновенный.

Тея уже открывает рот, чтобы сказать, что ананас, кажется, подрос, но тут же вспоминает, как разозлилась тетя на предположение Корнелии, что миниатюристка – ведьма.

– Он выглядит таким безобидным, – говорит Тея.

Тетя оборачивается:

– Что заставляет тебя думать, что это не так?

– Ну… Корнелия, похоже, ей не доверяет.

– А ты?

Тея не сводит глаз с миниатюры.

– Мне, кажется, глупо волноваться из-за него.

Тетя снова вздыхает:

– Ты искала миниатюристку после получения посылок?

– Ни разу. Как думаешь, она вернулась?

Тетя Нелла снова лезет в карман и медленно разжимает ладонь. У Теи перехватывает дыхание.