Дом у кладбища

– Ну как же… он велел перенести тело своего отца сюда, в склеп, в мою церковь – их семейный склеп. Это было безумие, но на то он и молод, чтобы безумствовать. – И добрый пастор с легким нетерпением поворошил огонь в камине. – Мистер Мервин… не Мервин… это было имя его матери, но… смотри не проговорись, Лили, о том, что я тебе скажу… так вот, он не мистер Мервин, а милорд Дьюноран, единственный сын прежнего лорда Дьюнорана; этот опозоренный, запятнавший себя кровью аристократ был приговорен к смерти за подлое, трусливое убийство, в тюрьме проглотил яд и таким образом завершил свой преступный жизненный путь чудовищным, смертным грехом. Вот и все, и этого более чем достаточно, дорогая.

– Это произошло очень давно?

– Да, еще до рождения маленькой Лили; я знал его задолго до этого… совсем немного. Он жил в Доме с Черепичной Крышей, когда приезжал на охоту, и держал там своих собак и лошадей… Он был утонченный джентльмен, но порочный… боюсь, что насквозь порочный человек и картежник; властный и с опасной гордыней во взгляде. Ты не помнишь леди Дьюноран?.. Ох, ох, что это я говорю? Нет, конечно же! Ты не можешь ее помнить. Свою красоту Мервин унаследовал прежде всего от этой несчастной леди. У нее были большие и очень необычные глаза, как у него, – а у него глаза красивые, тебе это известно. Бедная леди ненадолго пережила крах своей семьи.

– А его здесь не узнали? Ведь местный народ очень любопытный.

– Что ты, дорогое дитя, никто из них его раньше не встречал. Его потеряли из виду все, кроме немногих, очень немногих друзей. Милорд Каслмэллард, который был его опекуном, разумеется, знает, а мне он открыл свою тайну в письме, и мы ее храним; но кому она известна – не имеет значения, ибо, как мне кажется, юноша так несчастен, что несчастнее быть не может. Городской люд принимает Мервина за его двоюродного брата, который промотал свое состояние в Париже, и что Мервин выиграл от этой ошибки и что бы потерял, если бы узнали, кто он есть на самом деле? Это несчастливая семья… над ней тяготеет проклятие. Молодой годами, но закоснелый в пороке, этот злополучный аристократ покоится ныне в склепе, рядом с гробом своей старой тетки, едва ли меньшей грешницы, чем он сам, – она щедро снабжала племянника гинеями, поощряя его юношеское беспутство. Он погубил, увы, свою прекрасную и многострадальную кузину, ее сердце разбилось, и она умерла вместе со своим маленьким ребенком в том самом, печальном и полном недобрых воспоминаний доме.

И доктор перешел к другой истории, потом еще к одной и продолжал, пока не пришла пора маленькой Лили отправиться в постель (ложилась она рано).

Не знаю, что побудило беспокойного Тома Тула закутаться в плащ и через бурю и снег проторить себе путь к жилищу Деврё, – быть может, утренний визит сюда доктора Уолсингема и надежда что-нибудь выведать? Правда, жил он по соседству, но в такую ночь и эти два шага было нелегко одолеть.

Тем не менее Тул добрался до гостиной Деврё и застал красавца-хозяина в полном унынии. Маленький доктор сбросил в прихожей промокшие плащ и шляпу и бодро предстал перед капитаном; после сражения с ветром Тул запыхался и вид имел слегка взбудораженный и ошеломленный.

Деврё встал и приветствовал его без улыбки легким поклоном и словами:

– Будьте любезны, садитесь, доктор.

– Да уж, унылый денек, – произнес маленький Тул без тени смущения. – Можно сесть поближе к огню?

– Хоть в огонь, – печально отозвался Деврё.

– Благодарю. – Тул с ухмылкой задрал ноги на каминную решетку и стал устраиваться поудобней. – Можно поворошить поленья?

– Хоть съесть… делайте все, что вам вздумается… что душе угодно: можете играть на этой скрипке, – Деврё указал на остатки гитары, забытые Паддоком на столе, – раздеться и лечь в постель или встать и станцевать менуэт; можете взять этот пистолет и прострелить мне голову – пожалуйста, к вашим услугам.

– Опять же благодарю. Клянусь, прекрасный выбор развлечений! – вскричал весельчак-доктор.

– Не обижайтесь, Тул, и не обращайте на меня внимания. Я, наверное, не в настроении, но, поверьте, я вам рад и от души благодарен, что вы, как добрый сосед, меня любезно навестили. Но черт возьми, мне тоскливо… мир – скучное место. Эта планета мне надоела, я не прочь перерезать себе глотку и попробовать пожить на другой звезде. Не прогуляться ли нам туда вместе, Тул? На камине лежит пара пистолетов, доберемся с попутным ветром – звезд в той стороне достаточно.

– На мой вкус, погода не та, благодарю вас еще раз, – хихикнул Тул, – но если вам приспичило прогуляться и невтерпеж ждать, тогда – что ж – давайте напоследок пропустим стаканчик.

– С превеликим удовольствием. Чего хотите – быть может, пунш?

– Пусть будет пунш. Гулять так гулять, подать сюда виски на полпенни, – весело проговорил маленький доктор.